– А кто еще? – глупо спросил Петер, уставившись на него.

– Мне кажется, мы оба знаем ответ. – Снова та же самая улыбка.

– Хокан Нильссон? – Петер не понимал.

– Кто это? – Аксбергер смотрел на него с недоумением, которое сменилось раздражением. – Я думал, ты умнее. Как я вообще узнал, что в Стокгольмском университете есть девушка, которая пишет диплом о Теа?

Во рту у Петера пересохло, голова шла кругом.

Об этом он не имел ни малейшего понятия.

И сменил тему разговора.

– А адвокат?

– Это сделал я. Элиас Юрт располагал обо мне весьма неудобной информацией, которая ни при каких обстоятельствах не должна была выплыть наружу.

Петер изо всех сил перерабатывал полученные сведения, пытаясь понять, как все это взаимосвязано.

– Об этих книгах?

– Книги – произведение Манфреда. Но именно мне принадлежала идея сделать по некоторым эпизодам фильм. Кстати, в этой восхитительной беседке.

– Кто была девушка, которую убили в фильме?

– Шлюшка с улицы. Ее никто не разыскивал, так что мир потерял не много.

– Но что такого знал Элиас Юрт? Он тоже участвовал в создании фильма?

– Вовсе нет. – Морган Аксбергер поджал губы. – Но Теа узнала, что я в этом принимал участие. Ее обожаемый бойфренд выступал там в роли убийцы, и, к несчастью, она рассказала об этом Элиасу. Когда потом вокруг книг поднялась такая шумиха и стало известно, что он был посредником между издательством и автором, он попытался вымогать у меня деньги. Обещал уехать за границу, если получит достаточно, и никогда больше не возвращаться в Швецию.

– Но вместо этого ты убил его?

– Так было лучше для всех. Поскольку фильм оказался в руках полиции, ситуация уже не оставляла возможностей для маневра. Элиаса пришлось убрать.

Петер думал: как так можно – распоряжаться чужой жизнью и смертью, словно Господь Бог. Вершить судьбы – кому жить, а кому умереть.

Через тонкую ткань брюк он чувствовал в кармане мобильник. С сомнением он вытащил его.