А тайна его заключается в том, что он выяснил, чем на самом деле занималась его партнерша и их подозреваемый, занимались совместно. Но вместо того чтобы поговорить начистоту с Джулией, он сам влез в эту кашу. Сделал вид, будто ничего не знает, не понимает, что происходит. Сделал вид, будто втюрился в нее. Сделал вид, что это для него сногсшибательная новость — когда Джулия в конечном итоге все же рассказала ему правду.

Кейт оглядывается на Джулию, на эту постаревшую женщину, с таким острым, блестящим умом, способную на очень многое, но не желающую видеть того, что находится у нее под самым носом.

Но кто знает?.. Может, Джулия отлично все видит и понимает. Может, она давным-давно выяснила правду, еще до того, как все это стало правдой; может, ее оговорка про двадцать пять миллионов вовсе не была ошибкой, и она сделала вид, будто оговорилась, чтобы довести Билла до кондиции — чтобы он поймал ее на этом, соблазнил и женился на ней. Может, она все это тоже умненько организовала одновременно со всем остальным тщательно продуманным долгосрочным мошенничеством.

И возможно, Декстер оставил в гостиной свой выпускной альбом вовсе не по забывчивости.

Мысли Кейт бегут все дальше, и глаза ее, как шарик пинг-понга, перескакивают с одного заговорщика на другого, на расставленные по столу предметы и в итоге останавливаются на винном бокале Джулии. Он почти полон, она отпила всего на дюйм от края. А они сидят за этим столиком уже часа полтора и приканчивают вторую бутылку. А Джулия отпила всего пару глотков. И это та самая женщина, которая могла усидеть за ленчем целую бутылку! А теперь она попивает водичку…

И еще: Джулия набрала вес, килограммов пять, а может, и все десять.

— Ох Боже мой! — восклицает Кейт. — Да ты беременна!

Джулия краснеет. Несмотря на свое заявление два года назад, что у нее не может быть детей. Еще одна грань ее сложного прикрытия.

Беременна! Это все меняет, полностью.

Кейт и Хайден сидели под сияющим небом, над ними плыли белые облака, словно специально раскиданные по небосклону, призванные хоть как-то разбить эту монотонную синеву, подсвеченную золотистыми лучами заходящего солнца. Сцена, достойная кисти художника, освещение в стиле Вермеера.

Кейт никогда особо не ценила живопись Северной Европы, пока сама не пожила там. Пока не поняла, что небо, изображенное этими художниками, вовсе не плод их фантазии, не их изобретение, не причудливое искажение реальности, но точное отображение здешнего уникального небосвода. В Бриджпорте, штат Коннектикут, или в Вашингтоне, округ Колумбия, в Мехико-Сити, в любом другом месте, там, где проходила ее жизнь и где она иногда смотрела в небо, оно выглядело совершенно иначе.