— Он продолжал встречаться с той женщиной?

— Он опять исчез, — ответила Джулия, не поднимая глаз. — Сказал, что потерял большие деньги, — какой-то банк рухнул.

— Международный банк кредита и коммерции?

— Не помню. У меня родился ребенок, и мне было не до того. И еще началась послеродовая депрессия. И еще я перестала ему верить, все время подозревала.

— Из-за той женщины?

— Да!

— Вы так и не узнали, кто она?

Плотно сжав губы, Джулия снова принялась раскачиваться:

— Знать-то знала, но поверить не хотела.

— То есть вы знали, кто она?

— Знала! Я не дура, сопоставила кое-что, да и картина…

Каннингам откинулась на спинку стула — допрос зашел в тупик. Но тут заговорила Анна:

— Картина с яхтой?

Джулия удивленно взглянула на Анну, но не ответила. Повисла долгая пауза, наконец Фейган решил, что пора вмешаться.

— О какой картине ты говоришь, Джулия?

— Знаете, мне было так плохо, а тут еще двое маленьких детей на руках, но я никогда ее ни о чем не просила, ни разу. Она вышла замуж и переехала с мужем на ферму, ну, я сложила вещички и поехала в Оксфордшир. Место чудовищное: все разваливается, сырость страшная, а комнату мне дали такую крохотную — я в ней едва не задохнулась. Мне там все было отвратительно, да и хозяева мне не были рады. Я хотела сразу же уехать — и тут увидела картину.

— На ферме, — негромко вставила Анна.

— Ну да. Увидела — и все стало ясно.

— Значит, вы поняли, что другая женщина, которая жила в вашем доме в Сент-Джонс-Вуде и, по сути дела, выжила вас оттуда, — ваша сестра? — продолжала Анна.

Каннингам взглянула на Анну — до нее это только что дошло.