А мне и пересчитывать не надо, я знаю, сколько мне только что выдали в тюремной канцелярии. Я говорю:

– У меня двадцать евро.

– А у меня… – подсчитывает Шарль, шатаясь.

На это уходит чертова уйма времени.

– Тоже двадцать! – внезапно орет он. – Как у тебя!

Ему потребовалась минута, чтобы прийти в себя после столь потрясающего открытия.

– Полного бака мы на это не зальем, но как-нибудь обойдется.

48

48

Таксист гнал как мог. Меня трясет от возбуждения, адреналин несется по венам, как скаковой жеребец в галопе. Мне понадобилось меньше десяти минут, чтобы подвести домкрат под старенький «рено» Шарля, снять колодки и поставить его на колеса. Шарль мотается туда-сюда, все время где-то в хвосте. Для него все происходит чудовищно быстро. Так быстро, что, заправившись у торгового центра Леклерка на углу улицы, в 15:45 мы уже выезжаем из города через Порт-Майо. Пять минут спустя мы выбираемся на автостраду. У меня такое ощущение, что машина плохо держит дорогу. А мои раздавленные пальцы не облегчают задачи. Я сверяю свои часы с бортовыми.

– Эй, им можно верить, – говорит Шарль, сверяясь со своими вавилонскими наручными, – они за квартал и на минуту вперед не уходят.

Быстрый подсчет. Получается, у меня около двух часов. Я звоню в справочную, прошу нефтеперерабатывающий завод «Эксиаль» в Сарквиле. «Соединяю», – говорит мне парень. Я прошу Поля Кузена. На том конце провода девица, потом другая. Я опять прошу Поля Кузена.

Его нет.

Я торможу.

Шарль, сжимая ляжками бутылку кирша, оборачивается так быстро, как только может, и смотрит через заднее стекло, не въедет ли нам в зад какой-нибудь грузовик.

– Как это, его нет?

– Еще нет, – говорит девица.

– Но он сегодня будет?

Девица сверяется со своим еженедельником:

– Вообще-то, он здесь, но сегодня довольно тяжелый день…