Коридор заканчивался огромной, просторной залой, выложенной белым мрамором. У дальней стены залы было небольшое возвышение: круглый бассейн радиусом метра полтора. Посреди бассейна «рос» грандиозный цветок лотоса из абсолютно прозрачного кристалла. Внутри лотоса горел огонь, заставляющий светиться и без того прекрасный цветок.

В центре залы стояло сооружение, похожее на советский знак качества, только без внешнего пятиугольника. К нему был привязан человек. Рядом на специальном столике лежал ритуальный кинжал, созданный ещё в бронзовый век, и золотая чаша, украшенная красными камнями.

– Ты всегда кого-нибудь убиваешь, когда тебе надо поразмыслить?

– Раньше не было кровавых жертв, да и ему ничего этого не нужно.

– Тогда зачем?

– Всё это нужно нам. Такова человеческая природа, что только вкус смерти заставляет нас правильно смотреть на вещи.

– Тебя трудно обвинить в филантропии.

– Только не в сравнении с тобой.

Дюльсендорф хотел ещё что-то сказать, но Моргана жестом его остановила.

– Подожди здесь.

Сказав это, она скрылась в одном из смежных помещений. Дюльсендорф сел на пол. На приготовления ушло не более десяти минут, за которые Моргана облачилась в длинный красного бархата плащ с капюшоном, полностью закрывающим лицо. Ни слова не говоря, она подошла к привязанному человеку, медленно подняла кинжал и чашу, затем трижды обошла вокруг него. После этого она вскрыла вены у него на руках и ногах. Часть крови она собрала в чашу, остальная по специальным желобкам потекла в бассейн. Пока текла кровь, Моргана молча стояла напротив жертвы, затем, когда жертва умерла, она сделала большой глоток и протянула чашу Дюльсендорфу. Остатки крови она вылила в цветок, который сразу же сменил свою окраску. Не выпуская чаши из рук, Моргана опустилась на колени перед цветком и закрыла глаза. Прошло более часа, прежде чем она поднялась.

– Она там, – устало сказала она Дюльсендорфу.

– Она пробила стену?!

– Она там, и она хочет вернуться. А теперь уходи.

– Я подключаюсь к эксперименту.

– В качестве кого?

– В качестве испытуемого.

– Что?! – Цветиков посмотрел на Дюльсендорфа так, словно вдруг у того выросли рога или третье ухо.

– Ты проведёшь меня по полной программе.