– Смотри! Брыкается, зверюга, – сказал один из санитаров, и они громко заржали.

– Держите его лучше, – вмешалась медсестра.

– Как умеем.

Она грубо вонзила в него иглу и быстро вколола лекарство.

– Всё, хороший мальчик, лежи. Теперь тебе надо поспать…

Она говорила ему всякую ерунду, как здоровой чужой собаке, и медленно пятилась к двери. Санитары шли следом. Они старались не показывать, что боятся, но у них получалось из рук вон плохо.

Они не успели дойти до двери, когда Алексей провалился в глубокий, тяжёлый сон без сновидений.

– Как самочувствие? – спросила Моргана, входя в комнату.

– Лучше.

– Не думала, что ты заговоришь после пяти уколов.

– Рот как чужой.

– Это с непривычки.

– Что со мной делают?

– Ты об уколах или вообще?

Он не ответил.

– Если об уколах… Без них твой мозг бы просто не выдержал. А вообще… Им понадобился супер, и ты попался под руку.

– Но я не хочу быть супером.

– Наши желания никого не волнуют. Ты либо делаешь то, что от тебя требуется, либо погибаешь. Или, или. Третьего не бывает.

– Но зачем?

– Не знаю. Здесь лучше не знать лишнего. На лучше, держи. – Моргана протянула ему большой спелый апельсин.