Но чтобы переправить тушу дохлого Раджабова на причал, Полякову пришлось привести в действие один из погрузочных кранов.

Теперь возникла проблема с Марченко. Где его искать? Поляков обошел всю среднюю палубу «Максима Горького», заглядывал в окна, двери и вдруг наткнулся на генерала. Тот лежал на полу в одной из кают возле кресла, на которое у него, видимо, не хватило сил взобраться. Лицо его покрывала смертельная бледность. В тусклом свете, проникавшем снаружи, он выглядел глубоким стариком.

— Виктор Петрович, вы живы?

Марченко шевельнулся.

— Раджабов? — с трудом произнес он запекшимися губами.

— Мертв.

— Ты убил его? — собравшись с силами, спросил генерал.

— В общем-то да, — как-то неопределенно ответил Поляков.

— Я не спрашиваю, как ты это сделал, — сказал Марченко, — мне все равно. Главное, что сделал. Что помог захватить его золото. Я всегда в тебя верил. Не зря выложился до конца, чтобы завербовать тебя.

Полякову было не до разговоров. Он думал о том, как поскорее вывезти раненого генерала с корабля. Но Марченко не терпелось узнать то, что его интересовало больше всего.

— А что с Наташей?

Вопрос был неожиданным.

— Что вы имеете в виду?

Не отличавшийся особой деликатностью. Марченко сейчас искал нужные слова, чтобы объяснить Полякову ситуацию.

— Видишь ли, — начал он, — Наташа работала на Раджабова и была его любовницей. — Поляков остолбенел, а Марченко продолжал: — После того, как Барсук захватил тебя в ресторане «Баку», я отстранил Наташу от наших операций, и ее завербовал Зорин. Наташа, как и ты, была уверена, что ее отца прикончил я.

— Но она без конца спрашивала меня об этом, — возразил Поляков. — Хотела, чтобы я помог ей выяснить обстоятельства гибели Александра Александровича.

— Наташа все знала. Ей рассказал один из шифровальщиков Центра, живший напротив, на улице Чехова. Он видел меня на балконе у Трофименко.

— Откуда же такая настойчивость? Неужели она надеялась, что я расскажу ей что-нибудь новое, неизвестное?

— Просто она хотела еще раз убедиться в том, что шифровальщик сказал правду, а главное — сделать тебя моим врагом. Но ничего у нее не вышло. Ты остался верен мне и «Братству». И я горжусь тобой. Наташе ничего не оставалось, как примкнуть к Зорину. Она не представляла себе, что Зорин заставит ее работать на Раджабова и уложит в его постель.

Поляков молчал, стараясь привести в порядок свои мысли.