— Мы получили этот документ сегодня ночью специальной почтой. Он прислан из отделения Лацио-банка на Мальте.

— Значит, это конец.

— Может быть, нет.

— Но, ваше преосвященство, Вальдес мертв. Сентенарио и еще десять прелатов погибли в океане. Половина участников конклава вот-вот узнают, что их семьи умрут, если они не проголосуют за нужного кандидата. Камерлинг держит Ватикан под контролем. А мы даже не знаем, кто великий магистр в братстве Черного дыма.

— Позвольте мне вмешаться, ваше преосвященство, — произносит дон Габриэль.

Джованни поворачивается к нему. У крестного отца снова улыбка на лице.

— Мне любопытно было бы узнать, как вы собираетесь это сделать.

— Мои люди отвезут вас в аэропорт. Оттуда вертолет доставит вас на Рагузскую набережную, это на южном конце Сицилии. Там вы сядете на рыболовное судно, которое доставит вас на Мальту. Если вы отправитесь в путь сейчас же, вы сможете оказаться в Ла-Валлетте к открытию Лацио-банка.

— А почему не проделать весь путь на вертолете?

— Потому что моя территория заканчивается на Рагузской набережной, а вертолет шумит и может упасть.

— А корабли разве не тонут?

— Мои — нет!

Джованни поворачивается к кардиналу Мендосе:

— Вы забыли одну важную подробность.

— Какую?

— Меня ждут в конклаве, где я должен заседать. Даже, наверное, там уже волнуются из-за моего отсутствия.

Старый кардинал протягивает Джованни картонную папку. В ней лежат несколько снимков, сделанных карабинерами на месте аварии, которая произошла в конце второй половины дня на границе Рима. На одном из снимков молодой кардинал видит остатки раздавленного «ягуара» между двумя грузовиками — тяжелым и легким.

— Господи! Это же моя машина! Я дал ее на время одному моему другу-епископу: ему нужно было срочно съездить во Флоренцию. Он должен был вернуть ее мне сегодня вечером.

— Этот друг — монсеньор Гардано. Он погиб в этой аварии. Эта смерть послана нам самим Богом.

— Простите, я вас не понял.