— Сейчас один человек едет забрать документы, которые касаются этого братства. Скоро ты с ним встретишься.

— Какие это документы?

— Такие, что братья Черного дыма захотели бы получить их любой ценой, если бы знали о их существовании.

— А этот человек, кто он?

Мобильный телефон Кроссмана звонит у него под курткой. Директор ФБР вопросительно смотрит на дона Габриэля и нажимает кнопку ответа на вызов.

— Говорит Стюарт Кроссман. Я слушаю вас.

— У телефона кардинал Патрицио Джованни. Один наш общий друг дал мне ваш номер. И этот друг сказал мне, что вы в курсе дела, которое требует, чтобы мы встретились как можно скорее.

— Где вы предлагаете встретиться?

— В Ла-Валлетте, в баре «Гозо». Это на маленькой площади возле церкви Святого Павла. В 6:30. Это возможно?

Кроссман взглядом спрашивает дона Габриэля. Старик соглашается.

180

180

В Сикстинской капелле стоит мертвая тишина. Сто восемнадцать кардиналов-выборщиков заняли места в креслах, которые стоят напротив друг друга возле поставленных в два ряда столов. Столы накрыты тяжелыми бело-красными скатертями. На безмолвных прелатов смотрят сверху персонажи Микеланджело с фресок, изображающих Сотворение мира. Над алтарем изображен Страшный суд, и кажется, что эта картина напоминает кардиналам о величайшей важности их задачи.

Конклав официально начался за два часа до этого торжественной мессой, во время которой призывали Святого Духа. После нее кардиналы собрались в часовне Паолина Апостольского дворца. Из нее они, одетые как певчие, под звуки гимна Veni Creator перешли в Сикстинскую капеллу. Там процессия разделилась на два ряда, и кардиналы сели за столы под взглядами фресок.

И вот их председатель, кардинал-декан, встает и произносит на латыни слова обрядовой присяги, которую выборщики дают перед каждыми выборами. Именно эти слова обязывают кардиналов-выборщиков никогда ничего не рассказывать о конклаве и не общаться с внешним миром под страхом немедленного отлучения от церкви.

Кардиналы внимательно слушают дребезжащий голос декана. Когда наконец наступает тишина, отцы выборщики кладут руки на экземпляры Евангелия, которые были положены перед ними, и завершают коллективное обязательство участников конклава личной клятвой. Сто восемнадцать одинаковых коротких фраз звучат одна за другой под расписными сводами капеллы.

Снова тишина. Сейчас начнется голосование. Распорядитель папских церковных служб произносит Extra omnes — приказ всем, кроме выборщиков, покинуть капеллу. После этого он тоже покидает капеллу, оставляя кардиналов наедине с их совестью.