— Ну-с… — подвел черту Большой Патрон. — Допустим, Булыжник стал жертвой необузданной похоти педераста Дрочилло. Допустим, ты педерасту не платил. Но какой смысл ему вводить меня в заблуждение? — Патрон взглянул на Подсудного. — Дрочилло утверждал, что получил от Лысого пятьдесят косых за свадьбу с Булыжником?

— Утверждал, — подтвердил Подсудный, очень близко знавший педераста Дрочилло ещё с эпохи тюремных нар. — Но я забыл тебя предупредить, Патрон: чудовищное сладострастие Дрочилло таково, что он с равной охотой вводит людей в заблуждение и вводит в людей…

— Засохни, Подсудный, тут всем хорошо известно, что вводит в людей педераст Дрочилло, — перебил Патрон. — Я хочу знать, почему какому-то педерасту Дрочилло удастся безнаказанного вводить в меня заблуждение?

Подсудный виновато промолчал.

— Я хочу, чтобы завтра же ты лично загасил педераста Дрочилло, — распорядился Патрон. — Вечером слышу от тебя доклад. Ну-с… Вроде одной проблемой меньше.

— А какие ещё проблемы? — не понял Лысый.

— А ещё я хочу знать, кто отымел мою хату на Зеленом острове. Господа, это уже не шутки: в свой особняк я вложил кровный миллион баксов. — Большой грозно оглядел публику. — И желаю знать, чьи грязные, вонючие отморозки…

— А чё ты на меня вылупился?! — возмутился Лысый. — Понятия не имею, кому понадобился твой гадюшник! Блин, Большой, меня от твоего пробитого дебилизма вот-вот горячка хватит. Ну на кой конец мне сдалась твоя хата?! А Булыжник?! Ты чё? Ухерачился?! Я фигею! Фильтруй базар!

Солдат-пехотинец снял напряжение с возбужденного авторитета прикладом АК-74, на некоторое время профильтровав ему мозги, так как мочил в основном по балде.

— Патрон, похоже, Лысый чист, — заметил Подсудный, подозрительно озираясь.

— Когда тебе дадут слово, я скажу, — прошипел Большой. Он сам уже понимал, что от Лысого ничего полезного не добиться, и, пока не поздно, решил перевести стрелку в другом направлении: — Ядреный, мать твою!

— А?

— Я хочу знать, кто дал мне наколку на Лысого.

— Не я, Патрон, — признался авторитет.

— И не я, — поспешил заверить Подсудный.

— Подсудный, я сказал: засохни… — Патрон тяжёлым взглядом смерил начальника ГУВД. — Я знаю, что не ты.

— Господа! — Генерал милиции Законный энергично поднялся из-за стола и уверенно направился к генералу Мамедову. — Мы все оказались жертвами беспрецедентного мошенничества. Господин Мамедов, прикажите солдатам опустить оружие — оно нам больше не понадобится.

Мамедов махнул рукой, и около трехсот стволов, оцепивших участников сходки, были моментально переведены в походное положение.