Я сверился с записями, чтобы убедиться, что ничего не забыл, а потом бросил мельком взгляд на стол защиты – может, Дженнифер что-то напомнит. Но, похоже, я отстрелялся. Поблагодарив свидетеля, я сказал судье, что больше вопросов нет.

К трибуне подошел Форсайт и попытался залатать прорехи, которые я вскрыл в стратегии обвинения. Уж лучше бы он спустил все на тормозах – складывалось впечатление, что он забалтывает суд и удаляется от сути.

Форсайт выяснил, что раньше Уиттен работал тайным агентом службы по борьбе с наркотиками и располагал несколькими конфиденциальными источниками, которые снабжали его информацией. Никто из осведомителей не связывался с ним по основному номеру полицейского участка. Это было бы крайне необычно и чрезвычайно опасно. Всем информаторам давали номера личных телефонов, по которым устанавливалась связь.

Все это звучало убедительно, ничего не скажешь, однако не имело ничего общего с обстоятельствами, в которых оказалась Глория Дейтон. И когда настал мой черед повторно произвести прямой допрос, мне не пришлось утруждаться, чтобы разбить его в пух и прах. Я даже не стал брать блокнот и подходить к трибуне.

– Детектив Уиттен, как долго вы работали тайным агентом службы по борьбе с наркотиками?

– Два года: с двухтысячного по две тысячи первый.

– Понятно. А номер сотового телефона у вас остался прежний?

– Нет, теперь я работаю в отделе убийств.

– То есть номер у вас изменился?

– Да.

– Понятно. А если один из информаторов, из тех, что работали на вас в 2001 году, захочет вам позвонить?

– Ну, я перенаправлю этого человека к соответствующему следователю.

– Вы не уловили суть вопроса. Как бы с вами связался этот старый источник, ведь прежний стандартный способ связи больше не существует?

– Есть много разных способов…

– Например, позвонить на основной номер полицейского участка и попросить вас к телефону?

– Я не знаю информатора, готового пойти на такой шаг.

Уиттен понял, чего я добивался, и упорно не хотел сдавать мне этот раунд. Хотя это уже не имело никакого значения. Присяжные все поняли. Глория Дейтон спустя столько лет могла связаться с агентом Марко, только позвонив на основной номер.

Я закруглился и сел на место. Уиттена отпустили, и я вызвал Виктора Хенсли. Этот свидетель был моим троянским конем. Его имя шло под номером шестнадцать в исходном списке свидетелей, который сторона защиты представила перед началом процесса. Следуя судебному протоколу, имена в списке свидетелей снабжались кратким комментарием: кто этот человек и о чем будет давать показания. Это делается для того, чтобы противоположная сторона могла решить, сколько времени нужно на изучение и подготовку к показаниям свидетеля.