Генерал армии Нефёдов смотрел на спутниковый снимок и чувствовал, как внутри разрастается холодная язва, заглатывающая все эмоции – страхи, надежды, азарт поиска, логику рассуждений, расчёты и раздражение. Оставалось только чувство бесконечной усталости и горечь надвигающегося поражения.

«Вдруг это ошибка?» – вякнул кто-то робко внутри сознания.

«Заткнись! – мысленно рявкнул он на этот внутренний голос, – Будет невроятным, неописуемым везением, если это окажется ошибкой. Пока же надо готовиться к худшему».

Он поднял глаза на своего помощника. Полковник Нуралиев стоял перед ним навытяжку, его обычно румяное лицо было сейчас цвета муки – серовато-белым.

– Скажи мне, полковник, как так вышло, что никто, кроме Михайлова, не обратил внимания на странную форму этого чёртова пожара?

Щека мучнистого оттенка дрогнула, бледные губы разлепились, но Нуралиев не нашёлся, что ответить с ходу, а только судорожно хватанул ртом воздух.

– Ладно, чёрт с ним. Потом будем разбираться. Что сейчас происходит на месте, и что мы можем сделать? Хоть что-нибудь делать ещё не поздно? Докладывай уже, не стой столбом!

Полковник нервно сглотнул и ещё раз прерывисто втянул воздух. Шагнул к экрану панели на стене и вывел на неё изображение со своего планшета.

– У нас на руках есть картинка только двухчасовой давности. На ней видно, что сплошной фронт лесного пожара движется со стороны Финляндии примерно из района озера Койтере. Между ним и нашей границей в последние дни возникало много мелких очагов, поэтому никто не придал значения очередному возгоранию. Но сейчас в этом районе установился устойчивый западный ветер, и он гонит огонь в нашу сторону. К сожалению, никто до подполковника Михайлова не придал значения тому, что фронт пожара имеет подковообразную форму и его северные и южные клинья опережают центральную часть проимерно на пятнадцать-двадцать километров. На этих снимках как раз видно, что они пересекают линию государственной границы в то время, как середина пожара к ней только-только подходит.

– Разве инженерные сооружения на границе не должны были остановить распространение огня? Там ведь должна быть просека, контрольно-следовая полоса?

Нуралиев замялся.

– В теории всё так, но поскольку погранвойска находятся не в нашем ведении, у нас нет достоверных сведений, в каком состоянии сейчас находятся сооружения на границе. Кроме того, при достаточно сильном ветре искры или лёгкие угли вполне могут перелететь через просеку. Особенно в узких местах.

– Ну да. Или если им помочь.

Полковник нервно оглянулся на начальника Генштаба, потом снова вернулся к своему планшету. Его пальцы, которыми он водил по экрану, заметно дрожали.