Но о странном происшествии по особым каналам доложили Заратустрову. Полковник приехал на своем «Москвиче», похмыкал, походил по подвалу, вороша носком ботинка затащенное обратно в подвал несгоревшее тряпье. После него сюда нагрянула бригада СЭС, состоящая из крепких, как на подбор, молодых ребят и смешливых девчонок в белых халатах, которые вычистили, вымыли это помещение, произвели обеззараживание, а потом, навесив и наглухо закрыв новую дверь, удалились. А в журнале дежурного по штабу СТО Спецуправления «Й» появилась еще одна запись, которая гласила, что к объектам, подлежащим непосредственному ежесуточному контролю, причислен теперь и этот дом – объект под условным названием «Северное сияние».

Но для Одинаковых пожар имел только одно следствие: они очень встревожились, так как тоже занимали точно такой же подвал, только через три дома, в глубь микрорайона. Поэтому решили немедля проверить свое добро. Вано сидел в машине, а Резо пошел посмотреть, все ли в порядке. Вернувшись, Резо коротко спросил:

– Э, Вано, рос прал?

– Прал.

– Дэньгы давай!

– На дэньгы.

– Э! Зачем так мало!?

– Вай! Зачем мало? Рос прал, дэньги на! Сколко рос – столка дэньгы.

– Э, зачем дура гоныш? Ти рос прал?!

– Прал!

– Дэньгы давай!!!

Они давно уже привыкли изъясняться на таком тарабарском языке, а «Киндзмараули» и «Хванчкару» различали уже не по вкусу, а по этикеткам на бутылках. Эти двое начали ожесточенно ругаться у микроавтобуса, размахивая руками. Ругались долго, пока в голову им не пришла простая мысль о том, что если количество денег не соответствует исчезнувшему количеству коробок с цветами, то, значит, их просто-напросто обокрали. Грузины бегом кинулись в подвал, и самые худшие опасения подтвердились: примерно пять коробок с цветами, розами из Геленджика, как корова языком слизнула.

Добрые славяне по такому случаю непременно бы раздавили пузырь и с горя забыли бы об этом печальном факте, тем более что по масштабам бизнеса ущерб, в общем-то, был плевым. Но Вано и Резо обыскали весь подвал с фонарями, облазили каждую щель. Удивительно, что замки на стальной двери оставались исправными, в целости и сохранности. Все это выглядело необъяснимо.

Потом Вано сел передохнуть, прислонясь к одному из деревянных простенков, да с воплем провалился назад, в темноту, в пыль и кошачий помет. Деревянный щит, как оказалось, легко снимался изнутри, с другой стороны подвала, которая уже принадлежала ЖЭУ, и где хранили свои трубы да задвижки сантехники.

Грузины снова тщательно осмотрели лаз, через который проник в их владения вор. Сначала Вано сказал: «Вай!» – и показал Резо длинный черный женский волос, оканчивавшийся завитком. Затем в свою очередь Резо сказал свое грозное «Вай!!!» и ознакомил товарища с обломанной серебряной сережкой в виде полумесяца. Если бы оба родились не в горном ауле Цагери, а, например, в горах французской Юры, то они сказали бы: «Шерше ля фамм!»[31] Но в нашем случае грузины пошли сначала по более верному следу – к сантехникам.