— Я имею основания усомниться в виновности этого человека, — произнес судья Буше, прочитав материалы дела. — Снимите с него наручники.

Под бородой наметилось какое-то движение. Похоже, это была улыбка. Однако заключенный не протянул руки вперед, чтобы с него сняли наручники, просто уронил руки; наручники с лязгом упали на пол.

Судья в свою очередь улыбнулся.

— Как вас зовут, сэр?

— Боб Пальметто, ваша честь.

— А давно вы в последний раз ели, мистер Пальметто?

— Не отказался бы перекусить.

— Вот и хорошо. Давайте поступим так. Один из этих джентльменов сходит ко мне в кабинет, включит компьютер и проверит, есть ли против вас какие-то непогашенные иски. Второй останется здесь, а вы пока мне расскажете, что это за обвинение, которое судья Эпсон выдвинул против вас столько лет назад. Бутерброд и кола вас устроят? Кто-нибудь принесет.

— Только кола пусть будет диетическая, ваша честь.

На описание ситуации потребовалось примерно столько же времени, сколько и на то, чтобы съесть бутерброд. В неисполнении постановления суда Пальметто обвинили за то, что он не явился на слушание и не представил необходимые документы — речь шла о деле, которое было закрыто по инициативе истца примерно через год после того, как было выдвинуто это обвинение. Пальметто заявил, что примерно тогда же его рабочий кабинет сгорел дотла, все имевшиеся документы погибли, так что оснований для обвинения не было никаких. Вернулся пристав и подтвердил, что никаких других исков против Пальметто не существует.

— А теперь не для протокола, — сказал судья Буше. — Почему вы в тот день не явились на заседание?

— Меня бы убили, как убили моего адвоката, — ответил Пальметто.

— Вот как? И кто мог вас убить?

Боб Пальметто обернулся и указал костлявым пальцем на пустовавшую скамью, на которой до этого самого утра в течение двадцати пяти лет восседал судья Эпсон.

Вечером того же дня Джок Буше сидел в больничном коридоре рядом с палатой судьи Эпсона. Там собралась небольшая толпа — в основном юристы. Были человека два из мэрии и человек, которого Буше признал в лицо, однако имени не вспомнил.

— Кто это? — спросил он у человека, стоявшего рядом.

— Джон Перри, — ответил тот. — Генеральный директор «Рекскон энерджи».

Из лифта вышел врач, увидел толпу. Качнул головой.