В жизни каждого наркомана есть очень опасный момент: пошатнувшаяся нервная система от каждой дозы тяжелых (читайте «внутривенных») наркотиков может резко сломаться в любой момент. Наркоманы этот момент называют изменой, когда человек под воздействием наркотиков теряют последнюю нить с реальностью, то есть они остаются в мире иллюзий навсегда и выбраться самостоятельно не могут. Но это иллюзии страха, паранойи. Жизнь становится бесконечным кошмаром, днем сурка, где опасность на каждом шагу, и в лучшем случае все кончается в сумасшедшем доме, в худшем – на кладбище. Хотя кто знает, что в данном случае лучше?

Ночь оказалась самой ужасной в моей жизни. Я не мог заснуть: сначала из-за действия джефа, потом из-за ужасов вчерашнего дня. Кровать казалась мне камерой пыток – то холодная, то горячая, то колкая, то мягкая. Мне все не нравилось. Воздействие винта стало угасать, и в мой мозг, словно осы, впились воспоминания: кровь, убийство, топор, мешки с кусками друга, это не больно. Я заорал от нахлынувших чувств. Что я наделал?! Джек подпрыгнул с коврика от моего крика и подбежал ко мне. Он пытался лизнуть мне руку, но я его оттолкнул: «Не до тебя сейчас».

Мне нельзя оставаться в этом холодном, бездушном мире, хочу туда, где цветочки. Тут мой коварный мозг подкинул еще одно неприятное воспоминание: дозы нет. Я все употребил. Ноги сами понесли меня к выходу.

– Наплевать на время суток! – захихикал мой наркоман. Джек побежал за мной.

Ночная улица оказалась еще одной камерой пыток: луна слепила меня, каждый шаг отражался гулким эхом. И холодно, очень холодно. Дом барыги словно светился изнутри. Сначала я подумал, что мне привиделось, но оказалось, хозяин не спал. Я забарабанил кулаком в окно, дверь отворилась, и раздался хриплый голос:

– Кого еще черт принес?

– Это я, – дрожащим от волнения голосом ответил я.

– На ловца и зверь бежит, – наконец увидев меня, сказал продавец. – А ты почему голый?

Тут только до меня дошло, почему мне было холодно. Одни трусы навряд ли согреют.

– А зачем вы меня искали? – пытаясь понять его пословицу, спросил я.

– Полет в Италию. Помнишь? Я до тебя дозвониться не мог, а ты тут как раз вовремя, только голый и с собакой. Сейчас что-нибудь придумаем, – сказал он. – Билет на шесть часов утра, сейчас три. Так, помоешься в тазу на улице, потом вынесу тебе одежду. Дозу, как я понимаю, сейчас давать.

– Да, и как можно скорее. Джефа, – я начал наглеть, но винт – единственная штука, которая меня может спасти.

– Хорошо. Джеф так джеф, – ответил продавец.