Кирилл продолжал молча смотреть на меня, словно о чем-то раздумывая. Казалось, что он просто выключился. Неожиданно он тряхнул головой (словно кто-то поковырялся в щитке безумия и лампочка в воспаленном мозгу моего брата вновь ярко засветила) и наклонился к бардачку.

– Посвети сюда, – Кирилл извлек сложенную вчетверо карту и аккуратно распластал ее на руле. Карта была самодельной, но потрясающе прорисованной и подробной. На ней обозначалась часть нашей улицы, дорога, ведущая к лесу, и сам лес.

– В тот вечер мы бегали вот по этому участку, – ноготь провел неровный круг. – Стас спрятался здесь – в колодезной будке. Но когда я открыл ее, там было пусто.

Брат замолчал и снова закурил. Услышанное не казалось мне удивительным, ведь тогда мы решили, что Стас успел перепрятаться. Я помню тот вечер. Кирилл тут же указал взволнованным взрослым на будку, потому что подглядывал, желая разыскать всех пораньше. Это место было одним из наших любимых. Круглый каменный колодец, находившийся прямо у изгороди одного из домов, был закрыт небольшой постройкой во избежание несчастных случаев. Длинные дверцы располагались под откосом, так что внутри вокруг колодца было достаточно места, чтобы спрятаться семилетнему ребенку.

Первым делом проверили дно, но все было чисто. Решили, что мальчик успел перейти в другое место, но Кирилл настаивал на том, что это невозможно – он следил за будкой с того момента, как ее дверцы закрылись за Стасом. Поиски продолжались несколько месяцев, но были безуспешными. Он просто растворился в той чертовой будке, и сейчас, спустя столько времени, мой чокнутый брат собирался его искать. В лесу.

– Кирилл, тогда все хорошенько прочесали, даже лес, что ты сегодня там собрался искать? – я не мог понять ни логики брата, ни смысла этой поездки.

– После его исчезновения я как-то подошел к этому колодцу и бросил на дно машинку, которую Стас давал мне поиграть. Игрушка тогда сразу ушла на дно. Почему-то тогда я думал, что она отправилась вслед за Стасом, и где бы он ни был, он получит ее там и будет рад.

Не думал, что мой брат мог быть таким сентиментальным. Обычно он высмеивал подобное, особенно когда замечал это за мной.

Будто прочитав мои мысли, Кирилл поспешно ответил:

– Я до сих пор чувствую вину за тот вечер, ведь я был последним, кто его видел.

– Глупости, ты…

– Дело не в этом, – грубо перебил меня брат, – а в той машинке. Спустя много лет после того случая я как-то ездил в лес с ночевкой. Девчонка спала в палатке, а я вышел отлить. В ту ночь было полнолуние, к тому же мы остановились на полянке – земля была хорошо освещена. Я начал свое дело и тут заметил в кустах что-то блестящее и красное. В лесу бывает много хлама, но почему-то эта вещь заставила меня наклониться и подобрать ее. Это была та самая машинка.