— Я сейчас зайду между клеток, чтобы вам не надо было разговаривать так громко.

— Ты уже долго здесь? — спросила она. Я покраснел, но этого никто не мог видеть.

— Нет, — соврал я. — Только подошел.

— Все думают, что ты мертв.

— Слухи о моей смерти сильно преувеличены, — пояснил я. — Это еще Марк Твен сказал.

— Боже, как это здорово, — подала голос Эрин, — что ты жив.

— И не в клетке, — добавила Алиса.

Нащупав угол клетки Эрин, я завернул за него, и, чтобы убедиться, что я между клетками, вытянул руки. Обе они коснулись прутьев. Я сел и скрестил ноги.

— О’кей, — сказал я.

С обеих сторон началась тихая возня — шорохи, шарканье ног, вздохи, несколько сдержанных стонов — это девчонки подвигались ближе. Стоны донеслись справа, от Эрин. После тех побоев, которые она перенесла в комнате, вероятно, ей было очень больно двигаться.

— Ты там? — спросила она.

Стараясь как можно меньше шуметь, я стал подвигаться ближе к клетке Эрин. Остановился, когда плечо коснулось прута.

— Ты можешь освободить нас отсюда? — поинтересовалась Алиса.

— Надеюсь, что смогу. Так или иначе. А можно ли открыть эти штуковины как-нибудь без ключа?

— Никак, — ответила Эрин. Судя по голосу, она была гораздо ближе ко мне, чем Алиса. Мне даже показалось, что я чувствовал ее дыхание на своей руке. Хотя ее совершенно не было видно, я представил, как она сидит, скрестив ноги, наклонившись вперед и поставив локти на бедра, кончики грудей почти касаются предплечий, а лицо всего в нескольких дюймах от прутьев.

Мне захотелось ее увидеть.

И я подумал о зажигалке.

Но в карман не полез. Лучше было оставаться невидимыми, по крайней мере, какое-то время.

— Нельзя ни войти, ни выйти, — продолжала Эрин. — Только если у тебя ключи. Это очень крепкие клетки.

— Они были сооружены для содержания горилл, — пояснила Алиса.