– Видимо, да.
– Глядишь, оружие какое поднесут.
– Вот тогда я тебе стволик и добуду.
– Правда?
– Правда.
– Ну спасибо.
– Пока не за что.
– Блисс ведь тоже придет.
– Придет.
– Ну так что, мы идем к Лихагену или нет?
– Идем.
– Хорошо.
– Лучше некуда.
Напарники пошли.
– Знаешь, у меня вся обувь промокла, – посетовал Ангел.
– Зато ты теперь, наверное, согрелся.
Глава 26
Глава 26
Блисс слышал взрыв и понял, что Луис уже близок. Мысль о том, что его цели больше нет в живых, он не допускал, потому как отнять у Луиса жизнь имел право только он. После всего, что Блисс перенес, расчет был за ним.
Он недооценивал этого протеже Гэбриела, хотя Гэбриел всегда искал себе Жнеца совершенного, без изъяна; такого, что будет выполнять его волю без вопросов и сомнений. Многие из них на глазах у Блисса приходили и уходили, а их смерть печалила Гэбриела лишь потому, что их неудача – это неудача и его. То, чего он не осознавал, а Блисс, наоборот, видел, – это что мужчина или женщина, подогнанные под волю Гэбриела, в конце концов утратят свою полезность. Что делало Блисса особенным (и хочешь не хочешь, но приходилось признавать – и Луиса тоже), так это характерная жилка индивидуальности – может статься, даже некая извращенность духа. Это означало, что человек, обладающий ею, в конечном итоге вырвется на свободу, презрев и порвав все путы, которые налагает на него Гэбриел, и в свою очередь для достижения целей использует его самого.