Вначале все шло, как и надо. Под хлопки, общий хохот и крики она стянула с шеи, видимо, только сегодня для такого дела повязанный шнурок с крестом, бросила на пол и азартно топтала, пока погнутый крестик не исчез в плотной ткани ковра. Сестры запели громче, ритмично забили в ладоши. Прима, в тон голосов, протяжно выкликала вопросы, а новенькая отвечала, срываясь на крик.

— Отрекаешься ли ты от христианской веры?

— Отрекаюсь!

— Отрекаешься ли от Христа, его матери Марии, всех его святых и от своего Ангела Хранителя?

— Отрекаюсь!

— Предаешься ли ты Сатане, нашему Господину и Хозяину, всем телом и всей душой?

— Предаюсь!

— Обещаешь ли ты служить Сатане всеми своими силами, привлекать к нему, рассказывать о нем и проповедовать его власть среди прочих людей?

— Обещаю!

«Она думает, что это какой-то перформанс, — внезапно отчетливо поняла Валерия. — Что рассказала девчонке дура Инфанта?». В этот момент Прима кивнула ей головой. Альтера кивнула в ответ, взяла из сумки фонарь и незаметно скользнула за дверь.

Звуки из зала почти не просачивались в коридор, но хтонический низкий стон, доносящийся из-под земли, ощущался и здесь. Толстые свечи вдоль стен полыхали, как факелы. Альтера быстро прошла через подвал и поднялась по лестнице на второй этаж. У двери кладовой, как часовой на посту, застыла Надежда Петровна.

— Пора, — сказала Альтера.

Петровна засуетилась, загремела ключом и вошла в темную кладовую, вертя перед собой фонарем. Перехватила его поудобнее и склонилась над коляской. Альтера услышала, как засопел и завозился младенец.

— Ну-ка, ну-ка, давай, Андрейка, иди сюда, пора тебе… — забормотала комендантша.

Валерия похолодела.

— Как ты его назвала? — услышала она собственный голос.

— Андрейка, — Надежда Петровна ощерилась. — Ну, это я так просто, пришло на язык…

— Уйди, я сама, — Валерия с силой оттолкнула старуху и дрожащими руками вытащила ребенка из коляски. В отверстии между пеленок зашевелился розовый носик. Младенец завозился и закряхтел.

Валерия чуть не завыла.

— Так я это, госпожа Альтера…я же так просто…я помочь… — растерянно бормотала Петровна, теребя пуговицу на желтой кофте.