Джеф то выплывал из беспамятства, то вновь терял сознание.

Теперь уже недолго. Тело дольше не выдержит. Боль закончится. Должна закончиться. Альтернатива просто немыслима.

Он ощутил, как что-то мягкое и влажное прижалось к его губам.

Губка? Стал слабо сосать, потому что пить хотелось отчаянно, но жидкость не была водой. Она была горькой. Наркотик. Но он все равно пил, стараясь отсечь ужасы того, что ждало впереди.

Агнец. Смерть на кресте.

Боль прекратилась. У Джефа остались силы только на то, чтобы предположить, придет ли кто-нибудь ему на помощь. Ищут ли его? Полиция? Интерпол? ФБР? Купер одержим Трейси. Но Трейси не придет. Как она может прийти, если ничего об этом не знает?

Кроме того, Трейси больше его не любит. Трейси давно его не любит.

Горькая жидкость сотворила волшебство. Джеф заснул.

Жану хотелось плакать от досады.

– Должно же быть что-то! Вы проверили списки пассажиров на всех авиалиниях?

Его коллега вздохнул:

– Вчерашних из Денвера? Проверили. Ни Трейси Шмидт, ни Трейси Уитни.

– Как насчет внутренних рейсов? Может, она решила сделать пересадку в другом городе?

– Если и так, она воспользовалась другим удостоверением личности. Она ведь мошенница, верно?

«Бывшая», – подумал Жан.

– Возможно, у нее несколько паспортов. Вы разослали ее снимок?

Жан что-то проворчал. Он давал фотографию Трейси, имевшуюся в Интерполе, служащим денверского аэропорта и разослал во все правоохранительные агентства по США и большим европейским городам вместе с фото Джефа Стивенса. Проблема в том, что фотографиям было около пятнадцати лет.

«Почему, черт возьми, я не сфотографировал Трейси в Нью-Йорке? У меня было столько времени!»

Он мог бы попросить у Блейка более позднее изображение Трейси, но знал, что в этом случае старик окончательно запаникует. Еще не хватало, чтобы об исчезновении Трейси узнали все!