— Возможно, это и было искренне, но только в тот момент. Она была верна себе, когда кололась и спала с этим типом, а когда пришел ты, пыталась быть не такой, какая она на самом деле, а какой ты хотел бы ее видеть.

— И что же мне делать?

— Ничего. Положись на случай — другого выхода нет. — Джордж перестал жевать, помолчал немного и добавил: — Мы только зря суетимся, волнуемся, строим планы, а потом выступает на сцену его величество Случай — и все летит в тартарары.

21

21

— Профессор! Профессор!

Доно Монтерисполи притворился, будто не слышит, и быстро открыл дверцу машины. Он еще раньше краешком глаза увидел Каламбрину Сенсини, выходящую из библиотеки «Риккардиана», а с нею встречаться ему не хотелось. Не потому, что шел он от любовницы (на этой оживленной улице Джинори вечно с кем-нибудь столкнешься), просто Каламбрину он терпеть не мог. Во-первых, она всегда выглядела как чучело — какие-то шали, рюшечки, оборочки, жуткие береты, — а к тому же эта ее беспардонность, идиотская манера резать правду-матку — есть от чего взбеситься!

Доно сел в машину и уже собирался захлопнуть дверцу, но тут подоспела Каламбрина и без церемоний просунула внутрь голову.

— Профессор, — сказала она, запыхавшись, — мне очень нужно с вами поговорить.

Доно Монтерисполи неохотно вышел и попытался изобразить что-то вроде поклона. После чего уже стоял строгий, надменный и несгибаемый.

— Профессор, я должна вам сказать, что очень тревожусь за Матильду и Энеа.

Они остановились на проезжей части и мешали другим машинам, которые отчаянно сигналили, проносясь всего в нескольких сантиметрах. В конце концов Доно сообразил перевести Каламбрину на тротуар. От ветра лицо ее раскраснелось; черты еще больше заострились.

— Матильда сходит с ума из-за Энеа, — продолжала она, — а тот беспокоится за мать. Но поговорить друг с другом начистоту они не решаются, и ситуация день ото дня все тяжелей. Если и дальше так пойдет, добром это не кончится, я уверена.

Взгляд Доно Монтерисполи небрежно и даже слегка вызывающе блуждал по сторонам: профессор явно не желал прислушаться к речам этой сумасбродки.

— Простите, я не совсем понимаю, о чем речь.

— Не прикидывайтесь. Вы прекрасно понимаете, что у Матильды с Энеа что-то неладно. Я бы даже сказала, в доме какая-то нездоровая атмосфера. Внешне они оба всегда старались соблюдать приличия, но, как вы знаете, психическое напряжение имеет свойство накапливаться и рано или поздно становится заметно посторонним. Энеа недавно мне позвонил и сказал, что у матери со здоровьем не в порядке. Я начинаю расспрашивать, а она толкует о сыне, дескать, он очень странно себя ведет.