Его обуяла паника. Наполовину ослепленный приближающимся светом, он сел в машину и нажал на стартер. Мотор взревел, и он попытался отъехать от ограды моста. Однако руль не слушался. Барби отчаянно метнулся от машины в белый блеск приближающихся фар и обнаружил, что смятое левое крыло прижато к переднему колесу.

Дрожа и задыхаясь, он вскарабкался на согнутый бампер и стал руками выпрямлять деформированный металл. Мокрые пальцы скользили. Он обтер их об эмалированную поверхность и опять напрягся. Со стоном металл поддался.

Сзади хрустнул гравий, и остановилась машина.

— Так, мистер Барби! — прогнусавил поблизости обеспокоенный голос, видимо, принадлежавший Банзелу. — Я вижу, у вас небольшая авария.

В этот момент Барби понял, что крыло больше не мешает колесу. Прикрыв рукой глаза от света и внутренне сжавшись от горя и ужаса, он обежал кругом измятый автомобиль.

— Подождите минутку, мистер Барби! — он услышал быстрые шаги на мостовой. — Вы имеете право требовать абсолютной учтивости, пока вы наш гость в Гленнхейвене, но вам следует знать, что нельзя исчезать вот так, среди ночи, без разрешения доктора Гленна. Боюсь, нам придется…

Барби больше не слушал. Немой страх кинул его обратно в машину. Он дал задний ход и с силой нажал на газ, рискуя разбить стоящий сзади автомобиль. Стукнувшись друг об друга, бампера заскрежетали, зазвенело стекло. Фары сзади погасли. Заискивающая интонация человека, стоящего на земле, мгновенно изменилась.

— Барби, стойте! — Раздался гневный вопль. Но Барби не остановился. Он опять переключил скорость, и машина легко объехала истерзанное сплющенное тело, оставленное белой волчицей. Колеса забуксовали на чем-то скользком, и смятый бампер задел за ограду, но не застрял в ней. Овладев управлением, Барби с ревом пронесся через мост.

Света сзади видно не было. Он подумал, что доктору Банзелу потребуется полчаса, чтобы вернуться в Гленнхейвен и позвонить, а утром полиция будет искать сбежавшего убийцу в красном больничном халате, водителя двухместной машины, запачканной кровью.

Неуверенно всматриваясь в мелькающие и сплетающиеся тени за границей слабого света от единственной фары, он не смог обнаружить белой волчицы. Старый автомобиль тянул, как сумасшедший, влево, стоило только Барби переключить скорость. Очевидно, что-то случилось во время толчка при аварии. Барби крепко сжал руль, преодолевая дьявольское сопротивление машины, пустил сопящий мотор на малую скорость и постарался молча обдумать положение.

Безысходное и горькое одиночество охватило его. Сзади лежала мертвая, растерзанная Ровена Мондрик. Он не мог противиться навязчивым воспоминаниям о студенческих годах, когда он и Сэм Квейн столовались в ее доме. Она, бывало, играла на пианино все, что им нравилось, заставляла мисс Уолфорд угощать их печеньем с молоком. Она спокойно и терпеливо выслушивала рассказы о всех их маленьких тревогах. Тягостная ностальгия высветила это время для Барби как самое счастливое из прошлых лет. Ровена была истинным и снисходительным другом, но теперь она ничем не могла ему помочь.