Маршал был целиком и полностью с ней согласен и задал несколько вопросов. Все они касались прокурора штата и генерального прокурора. Карен была осторожна в своих комментариях и расспросах. А Маршал меж тем думал, но не высказывал этого вслух, что именно Карен использовала все свое немалое влияние, чтобы десять лет тому назад припереть его к стенке и засадить в тюрьму. Так неужели женщине с такими возможностями трудно помочь сейчас собственной дочери?

Им принесли тарелку с сыром, но до закусок они не дотронулись. Родители сошлись во мнении, что Саманте не следует даже прикасаться к этим документам. Пусть Джефф возьмет на себя все риски, раз уж ему так хочется, но не впутывает ее в это дело. У Джаретта Ландона и его банды юристов хватит денег и ума, чтобы провернуть самую грязную работенку, и если документы эти действительно настолько важные и ценные, то они сами найдут способ прижать «Крулл майнинг».

А нельзя ли как-нибудь сделать так, чтобы фэбээровцы от нее отстали, спросила у матери Саманта. Карен ответила, что немедленно займется этим вопросом, но предупредила, что вряд ли сможет сильно повлиять на этих людей.

«Черта с два ты не сможешь», — подумал Маршал. Он просидел в тюрьме три года, и все это время придумывал разнообразные способы отплатить своей бывшей и ее коллегам. Но со временем все же пришел к выводу, что сам накликал на себя беду своей алчностью.

— А ты не думала просто уехать оттуда? — спросила Саманту мать. — Просто собрать вещи и свалить? Назвать все это занятным приключением и вернуться в город? Ты старалась, из шкуры лезла вон, пахала как проклятая, и вместо благодарности теперь тебе в затылок дышат фэбээровцы. Так что тебе там делать?

В этом вопросе Маршал был солидарен со своей бывшей. Какое-то время ему довелось провести в компании белых воротничков, которые с чисто технической точки зрения не нарушали никаких законов. Но если уж ФБР вознамерилось тебя достать, способ они всегда найдут. Интриги и подставы — это их стихия.

А Саманта все говорила и никак не могла выговориться. Она не помнила, когда в последний раз оба родителя уделяли ей такое внимание. Даже была уверена, что такого никогда не случалось. Ну, разве что когда она была еще малышкой, но что толку вспоминать об этом теперь? Слушая о ее тревогах и проблемах, родители, похоже, позабыли все свои распри и были готовы поддержать ее. Все плохое осталось в прошлом, хотя бы на время.

Но тогда почему она считала, что должна, даже обязана остаться «там»? Саманта ответила на этот вопрос, поведав им историю Бадди Райзера и его попыток получить законную субсидию по болезни. Сердце у нее сжалось, когда она рассказала им, что примерно сутки назад этот несчастный покончил с собой. Скоро придется ехать на похороны, которые состоятся в сельской местности, в красивой церквушке, и с расстояния наблюдать за тем, как убиваются бедняжка Мэйвис и трое ребятишек Бадди. Если бы у них был адвокат, все могло сложиться иначе. А когда он, то есть она появилась, на нее стали оказывать давление, и поэтому она никак не может теперь отступить и уехать. И еще у нее были другие клиенты, другие люди, голосов которых никто не хочет слышать, и она нужна им, а потому должна продержаться еще несколько месяцев, чтобы хоть чем-то помочь, добиться хоть какого-то правосудия.