– Получилось? – прозвучало у нее за спиной.

В распахнутой двери подъезда стоял высокий паренек из соседней квартиры. Длинный свитер из свалявшейся шерсти свисал почти до колен трикотажных штанов. Взгляд выпуклых глаз со странным выражением восторга и страха блуждал по полю боя.

Карина кивнула, закашлялась и подняла большой палец.

Глава 15

Глава 15

Больше всего Даниила пугало то, как легко они все согласились на очередной ритуал. В этом чувствовалась какая-то мощная, не признающая сопротивления, бесконечно злая, чужая и непостижимая воля. Если свой собственный пятничный жуткий сон еще можно было, пусть и с некоторой натяжкой, счесть обыкновенным кошмаром, навеянным последними переживаниями, то сейчас Даниил понимал: она приходила ко всем. Мамочка так или иначе поговорила с каждым из них и была очень убедительной.

Они попались. Выхода не было. Древние боги злы и ревнивы и никогда не прощают. Им не нравится, когда их предают. Аполлон наслал чуму на войско ахейцев под Троей; Посейдон удавил Лаокоона и сыновей, отправив на свидание с ними чудовищных змей; Сизиф, умудрившийся дважды провести мрачных владык подземелий, где-то за гранью этого мира по сей день вкатывает вверх на гору свой камень; Тантал, усомнившийся во всеведении богов, мучается вечным голодом, жаждой и страхом. А то, что вызвали к жизни они, за одну ночь вернуло обратно своих злосчастных служителей, совсем как мать вновь собирает подле себя вздумавших разбежаться по сторонам малых детей – кого уговорами, а кого и шлепками.

Следы последних явственно были заметны на лице Макса: его всего перекосило от громадных кровоподтеков, на которые Даниилу было страшно смотреть, потому что он представлял себе, как они могли появиться. Ходил Макс медленно, то и дело кряхтя и морщась, и как-то боком. В неуклюжих движениях чувствовались боль и угроза, и Макс был похож на раненого, но от того еще более свирепого медведя. Он мрачно озирался по сторонам, и, когда взгляд его падал на Даниила, тот невольно сжимался: почему-то казалось, что друг сейчас ударит его, просто так, без всякой причины.

С двумя другими Мамочка обошлась без побоев, но выглядели они не менее жутко. Женя будто бы похудел, как сдувшийся шар: толстые щеки втянулись и побледнели, свитер висел как мешок там, где еще на прошлой неделе туго натягивался поверх грузного тела; россыпь прыщей на физиономии из багровой стала лихорадочно-красной, высохла и напоминала теперь торчащие обрывки пурпурных перьев или иголки. Он все время криво ухмылялся, посмеивался неприятными, ухающими смешками, а когда сидел, то чуть раскачивался вперед и назад, бессмысленно таращась перед собой. Рома, напротив, не улыбался вовсе; он был серьезен, сосредоточен, а иногда наклонял голову набок, прислушиваясь к чему-то, и даже кивал в ответ или бормотал что-то невнятное.