Инквизитор молчал. Лицо его, и без того бледное, побелело настолько, что выделялось даже на фоне накрахмаленной белой подушки. Она подняла с пола сумку.

– Ты жив только потому, что я люблю тебя. Так уж вышло. Но сейчас я ухожу. И очень прошу, не ищи меня, даже не пытайся найти, потому что иначе… я просто не знаю, что тогда будет.

Он не сказал ни слова. Карина отвернулась и быстро вышла за дверь.

В коридоре она постояла немного, привалившись к стене, и ждала, пока пройдет противное жжение в глазах, когда перестанут расплываться предметы и снова можно будет дышать и жить. Санитарка в зеленом халате, катя перед собой дребезжащую железом каталку, покосилась и решила спросить:

– Девушка, вы как себя чувствуете?

Карина выпрямилась, поморгала, попробовала улыбнуться, вовремя передумала, чтобы не пугать никого той гримасой, которая теперь получалась вместо улыбки, и ответила:

– Я в норме. Спасибо.

Решительно вытерла ладонью подступившие слезы и зашагала по коридору.

У нее было еще много важных дел.

* * *

Ранним утром субботы по влажно блестящей ленте шоссе, пересекавшей припорошенные снегом белесые равнины и перелески, со стороны Михайловска в Северосумск мчалась колонна автомобилей. Они шли ровно, мощно и неумолимо, как атакующая бронетанковая бригада: впереди черный микроавтобус, за ним два Mercedes GL с номерами областной администрации, последним – еще один микроавтобус с наглухо тонированными стеклами. Висящая в воздухе морось взвихрялась при их приближении и кружилась вокруг, окутывая туманным, призрачным шлейфом. Над Северосумском нависала клубящаяся чернотой неправдоподобно огромная туча, простирающаяся от лесов на южных окраинах до морского горизонта на севере. По лобовым стеклам застучали ледяные капли, а потом полетел мокрый снег, крупный и частый.

– Денис, не гони, не хватало еще убиться на такой дороге, – сказал Вениамин и поморщился, глядя в окно. – Ну и погода тут. Никогда не любил это место.

Водитель послушно сбросил скорость; Transporter впереди и два автомобиля сзади мгновенно подстроились под изменившийся темп движения, ни на сантиметр не нарушив дистанцию.

Фары свирепо вперились во влажную мглу, проницая туман ксеноновыми лучами. Сверкая серебряным хромом и черным глянцем, автомобили пронзали город насквозь: по тихим улицам Тройки, мимо здания администрации и большой площади с угловатым памятником героям войны, мимо большого белого храма с тремя золотыми главами, по главной улице через Рогатку, мимо сонного театра, черных окон мертвой «Селедки», мимо Дома культуры, облепленного полощущимися на ветру обрывками рекламных баннеров, оставляя по правую руку Слободку и возвышающиеся за ней едва различимые громады «Созвездия» и «Коммунара» – к западной оконечности Северосумска, товарной железнодорожной станции и к закрытым по случаю дня субботнего воротам транспортной компании «Лига».