В глаза сразу же бросались глубокие покойные кресла, низкий диван перед камином, стены, уставленные книжными полками, и письменный стол устрашающих размеров.

– Комфорт, комфорт и еще раз комфорт! – заявил клирик, открывая шкафчик орехового дерева и доставая оттуда серебряный поднос, заставленный бокалами. К ним он добавил квадратный графин и сифон. – Скажете сколько…

Он плеснул содовой в коричневое виски, и мистер Ридер сделал крохотный глоток.

– Эльза хочет, чтобы я держал в доме огнестрельное оружие. Полагаю, вы как детектив не найдете в этом ничего предосудительного. А вот мне подобная практика представляется недопустимой. Быть может, проповедник из меня никудышный, но, надеюсь, я добрый христианин, и мысль о том, чтобы отнять чью-либо жизнь… Кстати, вы вооружены?

Мистер Ридер покачал головой.

– Время от времени мне приходится уступать этой ужасной необходимости, – сказал он. – Но подобная практика, как вы верно подметили, мне не слишком по душе. У меня имеются… э-э-э… два огнестрельных приспособления, но мне никогда не приходилось пускать их в дело. Одно хранится в конторе, а второе – в моей частной резиденции.

Но доктор, кажется, был не в настроении шутить.

– Вы меня разочаровываете, мистер Ридер. Меня трудно назвать впечатлительным человеком, но в свете того, что произошло давеча ночью, – он прикоснулся к своему изуродованному лицу, – я бы предпочел ощущать себя в большей безопасности. Привет, радость моя!

Его радость надела безукоризненно сшитое платье густого малинового бархата. Мистер Ридер подумал про себя, что она выглядит на двадцать четыре года и ни днем старше и что обладай он мужеством ценителя женской красоты – качеством, которому он очень завидовал, – то не постеснялся бы сказать об этом вслух.

– О чем вы говорили? – поинтересовалась она.

– Мы говорили об огнестрельном оружии, – громко ответил мистер Ридер, – об… э-э-э… револьверах.

При этих его словах она улыбнулась.

– И мой супруг познакомил вас со своими хорошо известными взглядами на неприкосновенность человеческой жизни, – с нескрываемым презрением заметила она.

Теперь уже улыбнулся мистер Ридер.

– Дорогая моя, – вмешался в разговор ее муж, – все это стало лишь следствием вопроса, который я задал мистеру Ридеру: носит ли он с собой оружие. Не носит.

– Полагаю, бедный Томас был ужасно разочарован, – заявила миссис Ингам. – Разбирая ваш саквояж, он рассчитывал обнаружить, что тот битком набит револьверами и наручниками.

Она пригласила их в гостиную, но то ли потому, что сочла эту тему чересчур болезненной, то ли хотела отложить разговор на потом, после ужина, но ни словом не обмолвилась о несчастном случае, который произошел с ее супругом.