— А зачем она вам нужна?

Подполковник позвонил охране, передал «всем постам», положил трубку и задумался. И только спустя некоторое время догадался, о чем его спросил Густых.

Подполковник сквозь зубы выматерился, потом затравленно оглянулся: с четырех сторон приемная просматривалась камерами наблюдения.

* * *

Густых поехал на своей «волжанке», группа сопровождения — на сиявшем, новеньком, нежно-сиреневого цвета, «внедорожнике» «Хонда».

Понятно, что идиоты. Их за два километра видать. Но других в охранники и не надо брать. Им думать и некогда, и нельзя.

Мысли мелькали в голове Густых, и мысли были точные, логичные. Ничего необычного не происходило. Хотя Густых чувствовал: необычное УЖЕ произошло.

В переулке, в дальнем его конце, у цыганского дома действительно стояла патрульная машина. Но Густых туда не поехал. Он велел остановиться в начале переулка, у ворот дома, где обитал Коростылев.

«Хонда» приткнулась сзади. Из нее горохом посыпались крепкие здоровяки в камуфляже.

Густых обернулся к ним, спросил:

— Инструкции?

— Инструкции, товарищ исполняющий обязанности! — бодро согласился командир группы, и первым вошел в ворота.

За ним во двор вбежала вся группа и рассредоточилась.

Командир осмотрел дверь, заглянул в окно. Постучал.

Никто не ответил.

— Да не стучите, — входите, — усталым голосом сказал Густых, стоявший на улице, прислонившись спиной к машине.

Ему было интересно, хотя он каким-то внутренним глазом уже видел всё, что сейчас произойдет.

Командир повернул ручку, открыл дверь, вошел. Его не было с пол-минуты. Трое охранников, присевших с автоматами наизготовку в разных углах двора, перебежали к крыльцу.

Но тут дверь приоткрылась, появился командир и призывно махнул рукой. Лицо у командира было вытянутым и совершенно белым.