Водитель нажимает на газ. Мимо пролетают пальмовые рощи, пруды, цветники, промышленные здания, — частично разрушенные недавней войной, частично уже восстановленные, навстречу им попадаются неповоротливые повозки, запряженные мулами, люди в отрепьях, почти нагие дети, военные грузовики. Тихо жужжит кондиционер.

— Я хочу, наконец, знать… — начинает Миша, но Мелоди цедит сквозь зубы:

— Не сейчас! — и поворачивается, улыбаясь, к генералу Самава (если бы он знал, как она бедствовала со своим Джонни, пока я не появился, думает Миша, испытывая некую мешанину из ревности и страха), а генерал объясняет, что в Багдаде два с половиной миллиона жителей, здесь живет каждый пятый житель Ирака.

— Город контрастов, — говорит генерал. — Атмосфера «Тысячи и одной ночи», 140 мечетей с великолепными минаретами, базары, старые караван-сараи, школы Корана — и рядом высотные дома, оживленное движение, один из современнейших городов Среднего Востока!

Уже не встречаются медлительные повозки и промышленные сооружения, появились небоскребы и дворцы, некоторые повреждены.

— Мы въехали в западный пригород Аль-Мансур. — Генерал продолжает выполнять функции экскурсовода. — Здесь протекает река Кхирр, которая затем впадает в Тигр. Обратите внимание на эти колоссальные спортивные сооружения и новую территорию ярмарки с левой стороны! Мы находимся на Дамаскус-стрит. Вам не жарко, мадам, мсье?

— Превосходно. — Мелоди снова одаривает его улыбкой. Она готова броситься этому типу на шею, злится Миша. Да, заулыбался бы ты, со всеми своими пестрыми побрякушками, если бы знал то, что я знаю! Я лишил ее девственности, я единственный мужчина в ее жизни, с тобой она бы разыграла спектакль, а потом побежала бы в ванну, ты, осел! Но что мы должны доделать в Багдаде?

— На той стороне слева — музей Ирака, один из самых известных в мире. В нем находятся предметы, обнаруженные при раскопках развалин поселений в Месопотамии, которые могут дать вам, мадам, мсье, всеобъемлющее представление о культуре шумеров, аккадов, вавилонцев, ассирийцев, парфян и арабов…

Перед музеем Миша видит троих детей, — двух мальчиков и девочку, — они в лохмотьях, босые, не старше двенадцати лет. Мальчики ковыляют на костылях, у одного ампутирована правая нога, у другого — левая, у девочки отсутствует кисть левой руки.

— Ужасно, — говорит Миша.

— Что ужасно, мсье?

— Там, напротив, дети…

— Жертвы войны, мсье. В нашей стране много жертв войны. Воздушные налеты Американских дьяволов… Скоро они пожалеют об этом, о да, очень пожалеют. Они поплатятся за это…