Эта группа столько вынесла. Видела столько смертей и трагедий. И все-таки продолжает играть. Ее не заставили замолчать. Так что… может быть…

«Ладно, мам. Я пойду».

Она едва не осталась за порогом. Возле клуба она оказалась в ожидающей толпе из примерно восемнадцати тысяч человек, и там Дженн разговорилась с девушкой своих лет, которую мама отпустила на концерт. Девушку звали Дайана, у нее были толстые очки и добрая улыбка. Она была одета в футболку с эмблемой «The Five» и объявила себя их фанаткой номер один. Сказала, что мама ее привезла из Уэйко. Потом двери открылись, и толпа хлынула внутрь, и все шли потоком. У входа стоял человек и считал зрителей металлическим приборчиком. Когда Дженн подошла ближе и какие-то люди оттолкнули Дайану назад, чтобы самим пролезть раньше, человек кому-то внутрь крикнул: «Уже почти под завязку!»

И Дженн тогда костлявой рукой потянулась назад через бурлящую толпу, поймала Дайану за руку и сперва потянула на себя, потом протолкнула вперед, чтобы та вошла в дверь первой, потому что Уэйко куда дальше Сидар-Парка и Дженн в случае чего может маме позвонить, а Дайана останется на улице.

Но они вошли обе. Двери закрыли через шесть человек после Дженн.

— Завтрак сейчас будет! — крикнула мать из кухни. — Апельсиновый сок или молоко?

В вопросе звучала надежда.

Дженн уставилась на себя в зеркало. И снова слышала эту песню.

Последнюю песню.

Она услышала слова «Я как свеча, что освещает ночь».

«Дженн, слушай, что я скажу. Внимательно слушай. — Это был голос отца. Он говорил с ней в один из последних дней в больничной палате. — Я не хочу, чтобы ты болела. Ты меня слышишь? У тебя жизнь впереди. Слышишь? Чтобы ты была свечой, Дженн. Чтобы твой свет был виден людям. Я думаю, что с твоим талантом и с твоим сердцем так оно и должно быть. Но болеть ты не имеешь права. Не имеешь права идти за мной. Тебе это понятно?»

Ей было понятно, но совладать с собой она не могла. Вороны прилетели и маленьких птичек расклевывали.

Но вот последняя песня…

И вот это: «Стремись все выше, поднимайся и расти. Но помни, что живым отсюда не уйти».

И снова голос отца. Кажется, это был тот самый последний день.

«Дженн, — прошептал он. — Птичка моя красивая. Ты не плачь, деточка. Лори, и ты перестань. Все нормально. Разве может кто-нибудь уйти из жизни живым? Да ни в жизнь. И вот поэтому нужно ценить каждый день… каждую минуту. Я вас люблю, мои девочки. Да благословит вас Бог».

И от этой строки в песне у Дженн в «Виста Футура» навернулись на глаза слезы. Потекли по щекам, и Дайана на нее посмотрела и сказала, что, наверное, тогда Фанат Номер Один — Дженн, раз песня так ее тронула.