Да я, к тому же, совершенно уверена, что ничего по-настоящему страшного ты сделать и не мог. Я тебя не идеализирую: я знаю, что ты выбрал для себя такое дело, в котором чистым остаться нельзя. Но для меня ты просто мой Петя. Я смотрю на тебя такого взрослого и уверенного, а вижу тебя на трехколесном велосипеде в нашем коридоре, или ветряночного тебя, в пять лет, всего в зеленке, как ты спиной трешься о дверные косяки.
Я говорю, что ты сам это для себя выбрал, но твоему отцу я говорю совсем другое. Не могу удержаться. И после твоего ночного звонка, после всего этого расследования, которое он тут же начал, он, конечно, не находит себе места. Не дай бог, ты окажешься в какой-то настоящей опасности – он этого себе не простит. Очень тебя прошу, свяжись с нами.
Чай стыл.
Илья прочитал и перечел. Вернулся в начало. И нажал кнопку «Ответить».
«Мам, не надо паниковать, и не дергайте, ради бога, Дениса Сергеевича. Я тут встрял в кое-какую передрягу, но надеюсь из нее совсем скоро выпутаться. Мне очень жаль, что я заставляю вас нервничать. И спасибо тебе за твои слова. Они для меня очень важны. Я не хочу от тебя запираться. Если бы мог, я бы хотел тебе все рассказать. Но не могу. Ты права, чистым тут оставаться нельзя. Хорошо, что хоть ты это понимаешь. Спасибо. Я так встрял, ма. Я…»
Потом вернулся и стер все после слова «нервничать».
Это ведь не тот человек.
Хотел бы Илья, чтобы его мать так с ним. Чтобы безусловно. Хотел бы, чтобы письмо это можно было написать ей, и чтобы получить ответ. Но туда письма не ходили, оттуда только.
«Скоро все кончится, ма. Мне тоже хочется с тобой поговорить по-человечески. Большое счастье, когда родители есть, знаешь. Когда есть, у кого спросить – я все правильно делаю? Когда кто-то принимает тебя, что бы ты ни натворил. И когда кто-то ругает, если накосячил. Когда можешь себя снова мелким почувствовать на минуту. Так только с родителями можно. Это, оказывается, очень большое дело».
Вернулся и стер после «Нервничать» – все.
«Это все не важно. Важно, что дальше. Я все рассказал отцу про Нину. Все время думаю про твои слова, что там у нее в животе мой ребенок. Мне почему-то кажется, что это будет мальчик.
Я вчера отцу написал, что он будет за внука отвечать. Думаешь, он сможет? Если будет похож на меня, то сможет, наверное. А как? Ты говоришь, он себя грызет за то, что меня отправил по своим стопам. Я на него за это не в обиде. Если бы мне такая жизнь не нравилась, я бы давно ее бросил. Помнишь, я в детстве надевал его фуражку? Впору пришлась. Да что мы понимаем в детстве. А какие-то вещи вообще, наверное, начинаешь понимать только к старости.