Огонь потрескивал и щелкал.

– Тут вы должны пообещать мне, что он не умрет, – сказала Алли.

Харпер молчала минут десять, а потом сказала только:

– Макароны готовы.

24

Поздним утром на следующий день маленький отряд пилигримов прошел, устало шаркая, поворот и остановился.

Первое, что заставило их замереть, это буйство красок. Пейзаж слева от дороги был вполне привычным: сгоревшие деревья, обуглившиеся ветви и развалины. Но справа – серо-зеленый сосновый бор. Усыпанные слоем пепла деревья все же были здоровы и невредимы, а трава под ними росла пышная и сочная. За стволами деревьев они увидели блеск черной воды.

На зеленой стороне дороги возвышался рекламный щит. Изначально там был логотип страховой компании «GEICO». Изящный геккончик намекал, что пятнадцать минут могут сэкономить доллар-другой. Под этим полезным предложением черной краской из баллончика было написано:

СВОБОДНАЯ ЗОНА НОВОГО МЭНА

ЗАРАЖЕННЫЕ, НАДЕНЬТЕ ПЕРЧАТКИ И ПЛАЩИ

ДЕРЖИТЕСЬ ДОРОГИ НА СЕВЕР

В МАКИАС, К ОСТРОВУ МАРТЫ КУИНН

ЗАРАЖЕННЫЕ, НОСИТЕ ОРАНЖЕВУЮ

ОДЕЖДУ НЕ СНИМАЯ!

У щита был припаркован видавший виды пикап. В кузове стояли картонки из-под молока, набитые ярко-оранжевыми рабочими перчатками. Рядом в стопку были уложены оранжевые дождевики. Ник, забравшись в кузов, порылся в вещах и поднял, развернув, один дождевик, чтобы всем было видно.

На спину дождевика был черной краской нанесен символ биологической опасности.

– И что теперь? – спросила Рене.

– Похоже, мы приоденемся, – ответила Харпер. – Будьте зайкой, подберите мне плащ. Не хочется карабкаться туда.

Через десять минут они пошли дальше – все в оранжевых плащах и оранжевых перчатках, помечавших их, как больных. Надеть дождевик на Пожарного они даже не пытались – просто накрыли плащом его грудь.