Дубус заметил Меррика на подходе к дому. Он его, можно сказать, даже ждал. Дубус не успел еще окончить разговор, когда Меррик выстрелом выбил дверной замок и вошел в дом, оставляя на безукоризненном полу упорно капающую кровь. Нажав на трубке красную кнопку отключения, Дубус бросил трубку на соседний стул.

— Я знаю, кто вы, — сказал он.

— Это хорошо, — похвалил Меррик.

— Ваша девочка мертва.

— Я знаю.

— И вы тоже скоро умрете.

— Может быть, но ты умрешь скорее.

Трясущимся пальцем Мейсон ткнул в сторону Меррика:

— Думаете, я буду молить о пощаде? Чем-то вам помогать?

— Нет, не думаю.

Фрэнк поднял ствол «кольта» и выстрелил, дважды.

В то время как старик исходил на полу судорогами, Меррик взял его сотовый и перенабрал последний номер. Трубку взяли со второго гудка. Голоса на том конце не слышалось; слышалось лишь чье-то дыхание. Затем связь оборвалась. Меррик кинул мобильник на пол и вышел из дома, слыша, как Дубус сзади тяжело, прерывисто дышит. Пусть сдыхает.

Мейсон слышал, как Меррик уходит, а затем отъезжает машина. На грудь давила страшная тяжесть, да еще с пронзающими грудь гвоздями, как в том старинном орудии пыток. Дубус лежал, уставясь лицом в перевернутый потолок. Изо рта сочилась кровь. Было ясно, что жизнь угасает, что осталось ее чуть-чуть. Он начал молиться, упрашивать Бога отпустить ему грехи. Губы беззвучно шевелились в попытке вспомнить нужные слова, но от молитвы отвлекала память, а еще гнев на то, что он умирает вот так, от рук убийцы, покусившегося на беззащитного старика.

Он ощутил приток холодного воздуха, а следом услышал негромкий звук. Кто-то приближался; быть может, это Меррик вернулся его прикончить. Шевельнув из последних сил головой, Дубус, впрочем, увидел не Меррика, а полу грязно-рыжего пальто и заскорузлые от грязи старые башмаки. В воздухе завоняло, да так, что Дубус поперхнулся; таким образом оказался испоганен даже момент умирания. Вот отпечатки ног появились и слева, а число незримых присутствий выросло, теперь уже у Дубуса за спиной. Чувствовалось, что они смотрят на его поверженную фигуру. Дубус, накренив голову, увидал мертвенно-бледные черты и дыры мрака в увядшей коже. Он открыл было рот, но уже не оставалось ни слов, ни запаса дыхания.

Так Дубус и умер за лицезрением Полых Людей.

Фрэнк все ехал, но в глазах у него начинало мутиться, к тому же сказывались боль и потеря крови. От них наступала слабость. Так он доехал до гостиницы «Олд Мус» и, подобно многим до него, поведясь на манящие посулы приюта и возможности прилечь, остановился.