Он встал на расстоянии пятидесяти метров и не сводил глаз с дома.
Потом почувствовал вибрацию в кармане и достал мобильный.
Это Эмили. Он не давал ей этот новый номер, наверно, она получила его от Яна. Может, стоит ответить и рассказать, чем он занимается. Только не сейчас.
Он скинул звонок, вырубил телефон и засунул его в карман куртки.
Что ему сейчас делать? Придерживаться того же сценария, что с Лазарем Гульдманом, когда он просто подошел и позвонил? Или позвать подкрепление, но кому он может позвонить? От Эмили и Магнуса в такой ситуации толку мало. Шип или Деян могли бы помочь ему сейчас, но он не хотел их втягивать в это дело.
Он подошел к дому.
Через минуту он уже лежал на крыше кладовой и пытался вжаться всем телом, чтобы никто из случайных прохожих не смог его заметить. И тем более из дома, но он готов был рискнуть.
Он поднял голову и быстро заглянул в окно, до которого было всего несколько десятков сантиметров, но внутри было пусто. Только две заправленные постели у стен и куча одежды на полу.
Холод и влага, подбиравшиеся к животу и ногам, напомнили ему о холодном поле в изоляторе, где он провел свои первые ночи за решеткой восемь лет назад.
Вдруг он услышал какой-то звук из окна, похоже, звук открывшейся внутри дома двери. Он снова поднял голову.
В комнату вошли две девушки, и обе сняли с себя парики. У одной оказалась черная длинная копна, у другой рыжеватые волосы покороче. Тедди смотрел не отрываясь.
Девушка, стянувшая с головы рыжий парик, была Кассандрой.
Он постучал в окно. Это казалось безумием, но у него не было выбора.
Девушки повернулись к нему. Он прижался лицом к стеклу.
Кассандра вытаращила глаза. Она, должно быть, его узнала.
Он приложил палец к губам и зашипел.
Другая девушка на сантиметр приоткрыла окно, Тедди увидел, что на раме стоял ограничитель.
Тот же ломаный английский, что и у Кассандры.