В соответствии с политикой компании она запрашивала как минимум две характеристики от предыдущих работодателей или от академических институтов плюс две профессиональные оценки. Данные, которые на Моллоя пришли из Гарварда и особенно из «Мерка», были просто из ряда вон. В то время Ганн решил, что ему стоило бы продолжить проверку, но «Мерк» считался исключительно профессиональной компанией, и он прикинул – впервые принимая на работу юриста-патентоведа, они сделали все, что полагалось, и если этот парень устраивал их, то устроит и «Бендикс Шер».

Теперь перед ним было досье Коннора Моллоя: кроме писем из Гарварда и «Мерка», в нем была также подробная личностная справка от балтиморского юриста Майкла Кловиса и еще одна – от врача Роберта Мелвилла из Шарлоттсвилла. На экране компьютера он изучил оба документа, а затем по электронной почте переслал их Джону Макласки с просьбой тщательно проверить эти два документа.

Макласки снова объявился через час: Майкл Кловис в самом деле был партнером юридической фирмы в Балтиморе. Но он умер за четыре года до той даты, которая стояла на характеристике Моллоя. А доктор Мелвилл умер за год до своего свидетельства.

Ганн мрачно уставился на экран. Теперь у него оставались две основные проблемы. Первая – сам Коннор Моллой. Вторая, которая волновала его куда больше, – необходимость скрыть от доктора Кроу допущенную оплошность.

Разозлившись на самого себя и решив возложить эти обязанности на Макласки, он отстучал ответ:

Выясните, черт возьми, кто такой на самом деле Коннор Моллой.

90

90

Монти испытывала острое чувство вины из-за того, что не послушалась совета Коннора, и оно еще более усилилось, когда девушка вошла в элегантное фойе отеля «Стрэнд-Палас».

Она неустанно взвешивала все за и против и каждый раз приходила к одному и тому же выводу: надо обратиться в полицию. Она сможет их убедить действовать осторожно и продуманно.

Пересекая холл, она услышала свое имя и, обернувшись, тут же узнала детектива-суперинтендента Левайна.

Он шел ей навстречу. Его коротко стриженные черные волосы и резкие черты лица создавали впечатление энергии и целенаправленности. Она ясно припомнила, что именно такое впечатление у нее создалось во время их предыдущей встречи в больничной палате.

Он протянул ей руку. Пожатие его было крепким, и он на несколько секунд придержал руку Монти, глядя ей прямо в глаза – словно пользовался стандартной техникой коммивояжера.

– Очень рад снова видеть вас, мисс Баннерман.

Оказавшись с ним в полном смысле слова лицом к лицу, Монти почувствовала себя неловко. Он был высокопоставленным офицером полиции, и то, что она собиралась ему рассказать, могло иметь драматические последствия для одной из крупнейших компаний мира, и в результате – тюремные сроки для всех вовлеченных в эту историю.