Он видел, как впереди справа растет слепое безглазое здание Бендикс, и вместе с ним вздымалась вся та ненависть, что он взращивал в душе двадцать шесть лет.
Он развернул машину к стоянке «Бендикса», подрулил к воротам и через окно протянул пропуск.
Охранник посмотрел на ветровое стекло:
– А где бирка?
– Бирка?
– Ваш пропуск на парковку. Мы не имеем права впускать машины без такого разрешения.
– Имел я вас! – взорвался Коннор. – Моя машина на пирсе, а эта арендованная.
Охранник закрыл свое окошко, вернулся за стол и взял чашку с кофе. А перед Коннором вместо привычного зеленого света горел красный, да еще в сопровождении слов на экране: «ПРОЕЗД ЗАПРЕЩЕН. НЕМЕДЛЕННО ДАЙТЕ ЗАДНИЙ ХОД. ВЫ НАРУШИЛИ ГРАНИЦУ ЧУЖОГО ВЛАДЕНИЯ».
Коннору пришлось вернуться на главную дорогу и припарковаться у счетчика за углом. Возвращаясь, он заметил хвост черного «мерседеса», исчезающего на эстакаде автопарка, который, как Монти говорила ему, принадлежал компании.
Створки автоматических дверей раздвинулись, он вошел в белый мраморный атриум и направился к конторке охранника, за которой сейчас находился только один человек, черный мужчина на пятом десятке. Коннор чуть не обознался, приняв его за Уинстона Смита, приятеля Монти.
– Привет. Мне нужно спешно увидеться с доктором Кроу. Предполагаю, сейчас его нет на месте, не так ли?
У охранника был совершенно нейтральный голос, в нем не было ни дружелюбия, ни враждебности.
– Порой он приезжает по утрам в воскресенье, но сегодня я его не видел.
– Понимаете, – смущенно продолжил Коннор, – тут такое дело, что ждать не может. У вас есть какой-нибудь его номер для срочных случаев? Я один из его патентоведов.
– Можете предъявить удостоверение?
Коннор показал ему свою карточку. Охранник кивнул и с явной неохотой сказал:
– Могу попробовать… есть пара номеров. Но он отнюдь не обрадуется, что его беспокоят в уик-энд.
– Это спешно.
Американец был небрит, глаза налиты кровью, а одежда в беспорядке. Охранник посмотрел на него и прикинул, не выпил ли он.