Сто ударов в секунду. Сердце Коннора взорвалось и заработало, как пневматический молот. Каждый удар ветра, каждую унцию энергии пещеры, которую впитало в себя его тело, все заклинания, жар, холод, каждую унцию ярости Рорке, его собственной ярости, которая копилась годами, он в долю секунды собрал в мощный кулак, вознес над темными очертаниями трона в центре помещения, разметав психический щит пентаграммы.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – разнесся в темноте пронзительный вопль Рорке.

Через несколько мгновений ослепительное полотнище света полыхнуло в центре пещеры. Он увидел, что Рорке засветился, как мощная электрическая лампочка. Вокруг него завибрировал зелено-оранжевый ореол. Волосы встали дыбом, как иголки. Глаза выкатились из орбит. На лбу вздулись вены. Щеки пошли глубокими трещинами. Одежда разъехалась по швам и рывком слетела с него. Рорке раскинул руки, и на груди и животе пошли трещины, словно он был сделан из пересушенной глины. Из них полезли кишки, распрямляясь, как змеи, выползающие из гнезда.

Затем неожиданно полыхнула яркая вспышка, словно внутри его сдетонировала бомба. Какое-то мгновение он светился, став прозрачным, а затем раскалился добела и еще раз издал мучительный вопль, который заполнил всю пещеру и ушел в ночное небо над ней. Коннор едва не оглох, когда по барабанным перепонкам ударила мощная взрывная волна.

Внезапно наступило молчание, и ему осталось лишь смотреть, как Рорке взорвался в безумном водовороте электрических разрядов, которые летели по пещере во все стороны. Затем они опали, оставаясь тлеть сами по себе.

Снова свалилась темнота.

И полное молчание.

Еще несколько минут Коннор лежал совершенно неподвижно. Он попытался подняться на ноги, но у него не было сил. Он пополз туда, где, как ему казалось, располагался выход, и упал на бок, когда его рука коснулась чего-то мокрого и липкого. Он опустил голову на каменный пол и закрыл глаза. От него ничего не осталось; он был опустошен, выпит до дна. Теперь он мог лишь свернуться калачиком и ждать, когда придет смерть.

Медленно, по капле стал возвращаться слух. Где-то далеко он слышал бормотание странных голосов. Слабых, сначала напоминавших шепот, а потом они становились громче.

Его последняя сознательная мысль была о Монти.

135

135

Израиль. Понедельник, 12 декабря 1994 года

Защебетала какая-то птица.

Он медленно приподнял веки. За проемом входа в пещеру Коннор увидел розовое рассветное небо. Он оторвал лицо от каменного пола. Движение отдалось болью во всем теле. Лицо опухло, и болел нос. Во рту пересохло.