— Мы не должны дать ей заснуть, — говорила Сильвия Харрис. — Поставьте девочку на пол, Маргарет. Держите ее за руку. Вы тоже, Стив. Заставьте Келли ходить.

Маргарет заметила, что губы у Сильвии побелели от страха.

— Давай, Келли, — решительно сказала она дочери. — Ты, папа, Кэти и я, мы так любили гулять все вместе. Пойдем, милая.

— Я… не… могу… — Голос у Келли был сонным.

— Келли, скажи Кэти, что она тоже должна проснуться, — настойчиво произнесла доктор Харрис.

Голова Келли вдруг затряслась, словно в знак протеста:

— Нет… не надо больше. Уйди, Мона.

— Что такое, Келли?

«Господи, помоги мне, — думала Маргарет. — Дай мне увидеть Кэти. Наверное, Келли называет Энджи Моной».

— Келли, что Мона делает с Кэти?

Келли, ковылявшая между Стивом и Маргарет, прошептала:

— Мона поет.

И дрожащим голоском спела сама:

— «Нет… больше… старого Кейп-Кода».

— Я боюсь, они примут меня за одну из тех, кто хочет попасть в газету, — призналась Элси Стоун дочери. В одной руке она держала телефонную трубку, в другой номер «Кейп-Код таймс». — Та женщина сказала, что у нее мальчик, но я уверена, это была девочка. И, Сьюзи, клянусь, это была Кэти Фроули. Да, на голове у нее был капюшон, и из-под него были видны только темные волосы. Но они выглядели странно, как будто их плохо перекрасили. А когда я спросила, как ее зовут, она ответила: «Кэти». Но тут женщина злобно на нее уставилась, девочка испугалась и сказала, что ее зовут Стиви.

— Мам, — перебила ее Сьюзи, — ты уверена, что у тебя не разыгралось воображение?

— Я не хочу выглядеть дурой, но ты только предположи…

— Тогда позвони в полицию Барнстейбла и расскажи им то же, что и мне. Люблю тебя, мам. Дебби очень довольна поездкой к тебе, а пирог вы испекли — просто чудо.