Следователь шокирован. За двадцать лет его доблестной службы он впервые сталкивается с подобной жестокостью, безразличием и спокойствием. Ему доводилось сажать в клетки убийц, совершивших преступления различной степени тяжести, но никогда в комнате допроса не сидела симпатичная хрупкая женщина с таким легким отношением к содеянному. Одно дело – здоровый бугай без намека на интеллект, солидный мужчина с явными психическими отклонениями, даже женщина, из мести кастрировавшая своего насильника, но не милое создание слабого пола, совершившее ужасные вещи без весомых на то причин, без капли сожаления и раскаяния.
– Да. Я внимательно изучил ваши, к-хм, записи. Столько ненависти на страницах видали очень не многие тетради, уж поверьте.
Ироничная ухмылка скользит по лицу Зои.
– А вы читали дневники всех подростков? Сомневаюсь.
– Вы уже давно не школьница, госпожа Зоя. Как, скажите, из мести одному человеку вы могли лишить жизни двоих и сделать инвалидами троих? Это нельзя списать на переходный возраст, буйство гормонов и детский максимализм.
– Вы ошибаетесь – у любой взрослой психологической проблемы ноги растут из детства. Это вам каждый психолог скажет.
– Хотите списать все на свою невменяемость?
– Нет, конечно. Ни в коем случае. Я вполне адекватна, хотя вы, естественно, так не считаете.
– Как вы проницательны.
– Стараюсь. – Улыбка.
– Я так понимаю, вам плевать на тех людей, которые уже начали разлагаться в земле, не без вашей помощи, прошу заметить?
– Вы думаете, ИМ на меня было не плевать?
Следователь выходит из себя и с силой ударяет кулаком по железному столу. Впервые в жизни ему захотелось, чтоб в его стране никогда не отменяли смертную казнь.
– Да какая разница, как и кто к вам относился?! За это не убивают! Нельзя отнимать жизнь у человека за то, что он когда-то обыграл вас на школьной олимпиаде по шахматам, отказался с вами дружить, целовался с нравившимся вам мальчишкой, нравился вашему мужу или имел фигуру лучше вашей! Вы это понимаете?
Зоя ничего не отвечает, но улыбка на ее лице и довольный блеск карих глаз говорят сами за себя. Сидя на стуле в комнате допросов, она смотрит на следователя снизу вверх, но это лишь иллюзия. Даже в сидячем положении у Зои получается высокомерно глядеть на этого, в очередной раз разочаровавшегося в людях, немолодого мужчину – сверху вниз. Она чувствует себя выше всего ЭТОГО, уверенная в том, что убивают и за меньшее.