— Товарищ подполковник Рубин, вот Ваше постоянное место.

Я сел на указанный стул, вынул ручку, перед собой положил секретную тетрадь. Открыл ее, написал дату, время. Астахов сразу же меня похвалил:

— Вот видите, товарищи офицеры, человек вышел из отпуска, но уже знает мои требования.

Я не реагировал. Мне все интересно, поэтому я конспектировал все подряд. Совещание он проводил по принципу: «Ни одного вздоха без моего разрешения или указания». Легко можно что-то не делать, ссылаясь, что он про это не говорил. Вот, у меня здесь все записано. Еще мой отец мне объяснил — «есть просто дураки, а есть дураки с инициативой. Никогда не лезь со своей инициативой. Придется делать все самому. Где мамонты, которые были как гора? Всех поубивали. А где клопы, которые спрятались по подушку? Все там и сидят. Основной лозунг, сынок — не высовывайся». Хотя он сам высовывался, где надо и где не надо. Вопреки своим рассуждениям. В тетрадь я записывал наиболее интересные места и все, что касалось лично меня. Народ очень разочарован моим мирным настроением. Совещание закончилось. И я ушел домой.

Дома Ирина начала пересказывать бабские новости. Оказывается, Астахов, скрытный алкаш, в прямом смысле слова. Напивается дома. Утром — не передохнуть. Запах забивает мятной жвачкой и тройным одеколоном. Пытается руководить женским комитетом, обещает всех «построить». А то «распустились полностью». Я посадил Иру напротив себя, дал ей медицинское заключение, а потом подробно обрисовал ситуацию.

— Это что — все правда? Ты можешь стать инвалидом, если не уволиться? Ты что хочешь досрочно уволиться, уехать из Германии на ту нищенскую пенсию? А куда ты устроишься работать без образования? Тебя могут оставить еще на три года, а потом перевести в какой-то большой город в хорошем месте. Там за пару лет получим квартиру, вот тогда и увольняйся. Для этого надо всего 6–7 лет максимум. Ничего с тобой за это время не будет. Ты жеребец еще тот. Давай прекратим этот разговор. Мои родители будут тоже против. Да нам и ехать, кроме Винницы, некуда. Даже не думай и не мечтай.

Вот так в этот вечер мы и закончили разговор о моем здоровье. Днем я позвонил генералу Гапееву, доложил, что приехал.

— Где отдыхал?

— В Трускавце, в Хрустальном Замке, но на отдельной закрытой территории. Там выездная кремлевская клиника, вот они меня и обследовали.

— С кем-то ты встречался?

— Да, один товарищ из Политбюро со своим персональным доктором медицинских наук и своим штабом. Каждый день общались. Потом он со своей командой улетел в Москву, ну а я сюда.