— Все в норме. Работай и ничему не удивляйся. Потом будет время, все объясню. Я ушел. Мне некогда.

Через полчаса зашел Павел, протянул два заявления об увольнении по собственному желанию Скворцова и Черняева. Материальных претензий никаких не имеют. Они отказались от зарплаты и расчета. Вот так. Павел сел, поудобнее на стул, показывая, он никуда не пойдет, пока не поймет суть происходящего.

— Они пришли ко мне. Уточнили, готов ли я дать хотя бы по пятнадцать процентов акций каждому. Я ответил твердым отказом. Они ответили: «Ну, тогда работай сам. Мы от всего отказываемся. Даже расчета нам не надо. Претензий к фирме не имеем. Заявления об увольнении мы передадим». Вот и весь разговор. Уговаривать и упрашивать я не стал.

Павел с усмешкой сказал:

— Ты эту сказку рассказывай остальным. Я Черняева и его жену знаю не один год. Они за свою копейку любого удавят. Скворцов точно такой же. Они же бунт «на корабле» дважды поднимали. Это только при тебе. А ко мне ходили, уговаривали провести собрание и тебя вообще сместить. Скворцов уже чувствовал себя главой фирмы. Искали юристов, как это можно сделать. Но мне не понятно, почему они ушли тихо, без скандалов.

— Вот ты у них спроси.

— Что-то ты, Виктор Иванович, скрываешь. Нас с Ефимом это уже тревожит, ведь ты и нас можешь попросить уйти. А мы к тебе уже прикипели.

В это время зашел Ефим.

— Паша, они ведь не только юриста искали, чтобы меня снять. Если не они, то по их просьбе мне перекачали колеса до семи атмосфер. Скажи, на скорости больше 100 км/час у нас с Леной были шансы остаться в живых, если бы на этой скорости взорвалось колесо?

— У тебя был один шанс из ста быть полным инвалидом, а вот у Елены таких шансов не было бы, — вмешался в разговор Ефим.

— Так, скажите, кому выгодна моя смерть? Вам, Сорокиной, Куцу, Мельниченко, Холмову? Кому? Ответ напрашивается без Шерлока Холмса. Но есть еще один вопрос. Так перекачать можно только на станции, где есть такая возможность. А машиной и ее подготовкой занимались вы.

Павел встал:

— Шеф, убей меня. Мне надо было спешно уехать по делу. Мне позвонили. Я попросил Черняева отогнать машину на стоянку, а ключи оставить у Наташи. Я второй день хожу и не знаю, как тебе сказать. Ну, разве я мог предположить такое?

— Ну, вот видишь. Круг замкнулся. Черняев понял, ты мне расскажешь. Вот они и решили демонстративно уйти. Но вы-то не уйдете по собственному желанию?

— Шеф, даже не жди. Мы с тобой до конца. Нам ты веришь?

Я кивнул утвердительно. Я им действительно верил.

Все наше руководство кинулось ко мне за объяснениями: