За время моего отсутствия чрезвычайных происшествий не происходило. Но все облегченно вздохнули. Ответственность моих соратников все-таки тяготила. Месяц решил пока никуда не ездить. Фирма наша работала стабильно. Поставки товаров производились по графикам. Товары, по прибытию, у нас забирали в течение двух-трех дней по предоплате компаньонами из близлежащих городов и районов. Всю торговлю стала контролировать Ирина Сорокина. Вечером, во время своего отчета, она сообщила о своем решении поступить в Агрономический университет в Виннице на экономический факультет заочно.

— Молодец, — оценил я ее поступок.

— Так я уже написала предварительное заявление и от Вашего имени, Виктор Иванович, — засмеялась она. — Мое твердое убеждение, Вам это будет нужно в ближайшем будущем. Мы с Вами поступаем сразу на третий курс. В течение первого семестра ликвидируем задолженности. Четыре года учебы пролетят очень незаметно. Будете иметь третий диплом о высшем образовании. Станете дипломированным экономистом. Я буду ходить на все занятия. Держать Вас в курсе событий. У меня там есть очень хорошие знакомые, которые готовы оказать нам помощь.

Я задумался. Опыт заочной учебы у меня есть. Меня на встречах спрашивают: «Вы экономист»? при ответе «Нет», большинство теряет интерес к беседе. А так можно будет отвечать: «Я не экономист. Я только учусь». Да что тут думать. Надо поступать и учиться. Взял свои документы. Поехал в университет вместе с Ириной. Она знала там все ходы и выходы. В течение двух дней я стал студентом третьего курса экономического факультета. Лена это известие приняла очень спокойно:

— Наверное, ты поступаешь правильно. А выдержишь эти нагрузки?

— С твоей помощью, солнышко. Понимаешь, мне это надо.

Павел и Ефим с удивлением восприняли это известие.

— А оно тебе надо? Тебе что, делать больше нечего?

На мое предложение учиться вместе, дружно ответили:

— Не-е-е. Вот нам это точно не надо.

Учеба в институте дала мне свободное вечернее время, когда я хочу. Ирина шла на занятия, делала пометки, брала чужие конспекты, задания. А я в это время мог делать, что захочу в течение трех-четырех часов два раза в неделю.

Постоянно убеждаюсь — критично к своей работе не относится никто. Жалуются на отсутствие денег, времени, условий. Но никто не жалуется на отсутствие ума. Особенно меня в беседах с людьми раздражает подчеркнутая честность собеседника: «Я честный человек… Я никогда не вру… Моя честность мне мешает нормально жить…». Я таких людей на работу не брал.

— Вы понимаете, мне приходится по работе изворачиваться, приспосабливаться, обманывать людей. А тут рядом со мной я буду каждый день видеть Вас, кристально честного человека. Работать с Вами мне будет стыдно за себя. Вы извините, но взять на работу я Вас не могу.