— Понимаю, что вы имеете в виду. Думаю, можно попросить руководителей одного из подразделений направить в главную контору плохую новость. Хотя не скрою, я сомневаюсь, что мы сумеем водить Фрэнка за нос больше двух недель, он наверняка почует неладное.

— Думаю, нам этого хватит. А теперь о нашей сделке. Я предварительно переговорила с банками. Ситуация обнадеживает. Надо сообщить им, как обстоит между вами и «Фернивал». Вчерашний обед прошел хорошо?

— Мне Куилли понравился, и я не пожалел, что мы поехали туда.

— Роберт классный игрок. Вы обсудили детали?

— Не только обсудили, но и утрясли. Я всегда считал, что дела идут лучше без вмешательства банкиров и юристов. Все наши договоренности мы записали на обороте меню, поставили подписи, и каждый взял себе по экземпляру. Официанты были не очень довольны.

29

29

В ночь на четверг Поппи так кашляла, что совсем глаз не сомкнула. Когда Лен в полтретьего ночи вернулся с работы, он выпил чашку чая и сменил Джин на посту возле Поппи. Если она захочет, он подержит ее за руку. Состояние девочки вновь ухудшилось. Под вечер Джин вызвала доктора, и тот отругал ее за то, что они не кладут Поппи в больницу. Джин попросила его подождать в гостиной и попыталась уговорить упрямицу. Хотя заранее знала, что все напрасно. Поппи не собиралась возвращаться в больницу, и точка. У Джин не нашлось козырей для ребенка, который насмехался над любым нагоняем и отругивался в ответ, не любил удовольствий и даже готов был испепелить взглядом смерть, если та посмеет приблизиться. Доктор ушел, качая головой, громко снимая с себя ответственность и едва сдерживаясь, чтобы не обвинить родителей в убийстве.

Лена не оставляло предчувствие, что каждый день уносит частицу надежды. Этой ночью в такси он размышлял, не стоит ли проглотить гордость, попросить у Джулии в долг и первым же рейсом отправить Поппи в Калифорнию. Он ждал перерыва в кашле, чтобы обсудить с Поппи эту возможность. Но кашель не прекращался, и в три тридцать он все-таки начал разговор.

— Поппи, дочка.

— Что?

Она с огромным трудом выговаривала слова. Надо говорить попроще и потверже.

— Тебе совсем плохо, хуже, чем когда бы то ни было. Мы с мамой очень тревожимся.

— Ничем не могу помочь. Тревожьтесь о чем-нибудь другом. Ты знаешь, что Джулия беременна?

Лен остолбенел.

— Быть не может!

— Нет, она не беременна, но ты ведь отвлекся, верно? Значит, можешь.

— Ах ты, негодница… Поппи, помнишь прошлое Рождество?

— Конечно, папа.

— Ужас, правда?