Мэри вышла из кафе взволнованная и смущенная. Несомненная изобретательность Терри и его социальная ответственность совершенно не вязались с его хриплым голосом. Но внешне он был весьма недурен, особенно если вас привлекает тип этакого рубахи-парня. Что до нее самой, она не решила, привлекает он ее или нет.

* * *

Назначенный адвокат припарковал машину возле тюрьмы Пентонвилл и, терпеливо выдержав все бюрократические процедуры, прошел наконец в комнату для свиданий. Он был раздосадован. Недолюбливая лживых клиентов, он вовсе не выносил клиентов, лгущих глупо. До сих пор он был почти готов поверить, что его клиент действительно невиновен.

Он не удосужился встать, когда ввели Марти. Вид у парня был взволнованный, и не зря.

— В чем дело, мистер Дейвис? Зачем я вам опять понадобился?

Марти похудел. Тюремная еда не шла ему впрок, и хотя Пентонвилл гордился своим гимнастическим залом, тюремные власти не рискнули допустить туда Марти — вокруг убийства Грейс Честерфилд кипели страсти, и с Марти мог произойти «несчастный случай». Первый сокамерник зверски избил финна, и его поместили в одну камеру с вором, который ожидает досрочного освобождения и рисковать не станет. Позже решили, что даже такой уровень риска слишком велик, и перевели Марти в одиночку. Изголодавшийся по общению (никто его не навещал), Марти чувствовал себя оторванным от всех. Но даже при таких обстоятельствах известие, что его желает видеть назначенный адвокат, ничего хорошего не сулило.

— Я пришел, потому что у нас возникла проблема. Обвинение заявило нового свидетеля.

— Кто же это?

— Вы сидели в одной камере с неким Сидом Финчем, так?

— Да. Забавный парень. Грабитель. Показал мне кое-какие приемчики.

— Как я понимаю, вы обсуждали с ним Грейс Честерфилд.

Марти смешался.

— Может быть, немного.

— Вы говорили ему о письмах, которые писали ей?

— Ему было интересно. Я не видел ничего дурного.

— И вы признали, что были как одержимый. Вы так говорили?

— Возможно. А что такого? Я и вам то же самое говорил, и в полиции, разве не так?

— Верно. Но вы не говорили нам, что изнасиловали Грейс, а когда не сумели убедить ее не ходить в полицию, укололи ее отравленной шпилькой.

У Марти отвисла челюсть.

— Этого я не говорил. Это чушь, враки.