– Ты знал его, Майкл?

Майк молча кивнул.

– Это был твой близкий друг?

Майк перевел дыхание. Пожал плечами. Потом опять кивнул. Дрожь словно проникла в кости.

– Он был католиком? – спросил отец Кавано.

Майк снова опустил голову. Первый ответ, который пришел ему в голову, прозвучал бы так: «На кой черт вы это спрашиваете?»

– Нет, – наконец сказал он. – Не думаю. Он никогда не приходил в костел. Не думаю, что они с отцом вообще ходили в какую-нибудь церковь.

Отец Кавано тихо вздохнул:

– Это не важно. Прямо после мессы я пойду к ним.

– Отец, вы не увидите там мистера Макбрайда, – послышался голос Расти, опять стоявшего у дверей. В руках у него были маленькие склянки с вином и водой. – Копы забрали отца этого мальчика в Оук-Хилл. Они думают, что, может, это он убил его.

– Достаточно, Расти! А теперь выметайся отсюда и подожди нас с Майклом за дверью.

Майк удивленно взглянул на священника. Он не помнил, чтобы отец Кавано когда-либо разговаривал так резко.

Челюсть Расти отвисла, секунду он смотрел широко открытыми глазами на отца Кавано, потом поспешил скрыться в алтаре. Майк услышал, как плакальщицы начали вступление к обряду похорон миссис Сарранца.

– Мы попробуем что-нибудь сделать для твоего друга, Майкл, когда отслужим мессу и поблагодарим Господа, – тихо сказал отец Кавано и снова коснулся плеча мальчика. – Готов?

Майк кивнул, поднял высокое распятие, лежавшее у стены, и пошел вслед за священником к алтарю. Процессия, как всегда, выглядела очень торжественно.

В тот же вечер отец поднялся к Дейлу в спальню, чтобы поговорить. Дейл лежал в постели, прислушиваясь к крикам и смеху маленьких ребятишек, игравших на школьном дворе через дорогу. Их счастливые голоса доносились до него словно издали.

– Как ты тут, тигренок?

– Отлично.

– Лоренс немного поел с нами. Может, и ты придешь пообедать?