– Я хочу пойти туда… – сказал мальчик.

Отец участливо склонился к нему. Дейл чувствовал запах мыла и табака, исходивший от его ладоней.

– На ферму?

Дейл кивнул. Ему показалось, что теперь он разобрал рисунок, в который сложились трещинки на потолке: большой знак вопроса, образованный зигзагообразными линиями.

– Не думаю, что это хорошая мысль, – мягко проговорил отец. – Позже я позвоню туда. Узнаю, нуждается ли мистер Макбрайд в помощи. Спрошу, будет ли поминальная служба в церкви или просто похороны. Затем туда отправятся женщины – отнесут кое-какую еду. Так что, может быть, завтра…

– Я пойду… – повторил Дейл.

Отец подумал, что он имеет в виду похороны, и промолчал. Затем еще раз коснулся головы сына и вышел из комнаты. Ступеньки заскрипели под его шагами.

Дейл еще некоторое время лежал, размышляя. Он, должно быть, задремал, потому что, когда снова открыл глаза, комната была залита серым светом наступивших сумерек, голоса детей сменились стрекотом цикад, ему вторили другие ночные звуки и темнота подкрадывалась из всех углов. Дейл лежал очень спокойно, почти не дыша, ожидая какого-нибудь звука из-под кровати Лоренса… звона колокола… чего-нибудь еще…

Когда хлынул дождь – он обрушился внезапно и яростно, будто на полную мощность открыли кран, – Дейл уселся у окна. Он смотрел, как проявляется в свете бесшумных молний четкий рисунок листьев, слушал, как бушует вода в стоках, наблюдал, как постепенно проявляется контур кедра, когда ливень начал стихать. Мгновенная вспышка молнии высветила черную мокрую мостовую Депо-стрит и башню Центральной школы, вздымающуюся над вязами за дорогой.

Сквозь защитную сетку в комнату струился холодный воздух. Дейл дрожал, но не хотел идти в постель, под одеяло. Пока нет. Ему еще надо подумать.

На следующее утро они с Майком отправились каждый в свою церковь. Проповедь преподобного Миллера осталась в памяти Дейла монотонным далеким гудением. Позже, когда они возвращались домой, мать отметила прочувствованность слов, которые произнес священник о трагедии Макбрайдов. Но Дейл этих слов не слышал.

Он сказал матери, что поедет к Майку. Что сказал своим Майк, неизвестно, да и вряд ли тот вообще давал им какие-то объяснения. Кукарекать в этот раз не пришлось, Майк уже ожидал приятеля под большим вязом – там, где они когда-то встретились впервые. На нем была прорезиненная накидка. Такие накидки в редакции «Пеория джорнал» выдавали тем, кто занимался доставкой газет, чтобы они могли исполнять свои обязанности в любую погоду.

– Ты совсем промокнешь, – сказал Майк, когда Дейл подъехал к дереву.