Глава 17

Прежний муж миссис Керки Смит, Эдвин Теннер, считал ее поразительной женщиной: она была глупа в такой же мере, как и красива. Когда у него появлялось желание поизощряться, он называл ее Гардум. Что это значило, точно никто не знал, но звучало очень похоже на ругательство.

Будь она поумней, уже поняла бы, что терпение ее мужа вот–вот иссякнет. После ее сотого «Ты собираешься это так и оставить?» он отложил газету, очень аккуратно сложил ее и опустил в корзину для мусора так, словно это была готовая взорваться бомба.

— Слушай, Кора! Я не часто говорю о своих делах, особенно с тобой. Но сейчас ты меня достала. Да, я знаю, в той темной комнате тебе пришлось пережить несколько очень неприятных минут. Хочешь знать, почему ты там оказалась? Слушай. Кто–то послал одно из тех писем Лесли Рейнджер. Ты знаешь, кто она, поскольку говорила с ней; знаешь, кто она, поскольку мы думали, что она станет моим секретарем; а раз ты знаешь, кто она, ни о чем больше не спрашивай, поскольку… поскольку знаешь, кто она!

— А я–то тут причем?

— Скажу. Они решили, что я могу иметь отношение к этому письму. Подержали тебя там, пока кто–то не забрал у Рейнджер письмо и не сказал ей, что это была просто шутка. Не забери тот парень письмо, знаешь, чем бы кончилось? Они собирались отрезать тебе голову.

Кора широко раскрытыми глазами смотрела на мужа.

— Мне?

Керки мрачно кивнул.

— Да, они собирались убить тебя, отрезать голову, детка, и прислать мне в качестве презента.

Кора презрительно улыбнулась.

— И не делай такого личика, детка. Можешь не сомневаться — они бы так и сделали. Ну, теперь ты будешь хорошей девочкой и перестанешь хныкать?

Но миссис Смит была далека от олимпийского спокойствия.

— Все из–за этой проклятой стенографистки! Керки, ты мне не все сказал.

— К этому я больше не возвращаюсь, ангел мой, и ты об этом больше ни слова. Что у тебя на душе, я знаю; а вот что на душе у меня, ты даже не догадываешься: так широко, как ты, рот я не раскрываю. Но можешь быть уверена: им это с рук не сойдет — и раньше, чем ты думаешь! Пока ничего мне в голову не приходит, но придумаю обязательно. Тогда он у меня попляшет!

— Я хочу, чтобы ты разобрался и с этой девкой.

— Все будет в лучшем виде, — мрачно усмехнулся Хозяин.

На следующее утро произошло событие, сразу же попавшее на передовицы всех газет, которое полностью выбросило Лесли Рейнджер из его головы.

Мало кто не слышал о полковнике Карберте Друде. Он прославился на весь мир как великий охотник, путешественник, храбрец и великолепный рассказчик. Его заслуги были отмечены высшей наградой, о которой только может мечтать настоящий герой — крестом Виктории.