В гостиную вошел слуга.

— Керки, — тихо окликнул он.

Смит поднял голову.

— Сегодня утром полиция нагрянула к твоему парикмахеру, отключила все телефоны и арестовала Динки. Они неделю подслушивали телефоны.

Керки сложил губы, словно собрался присвистнуть.

— Как узнал?

— Получил телеграмму.

— Не думаю, чтобы они знали об этой точке.

— Не могут же они оставаться тупоголовыми все время… Они нашли сейф.

— В нем ничего не было, — быстро сказал Керки.

Слуга покачал головой.

— Да, вчера его вычистили, но они знали, что там было, и выпытывали у Динки, сколько посылок он отправил в Америку за последнее время.

— Кто выпытывал?

— Джигс. Всех выпроводил — всех этих лондонских фараонов — остался с Динки один на один… ты знаешь Джигса.

— Я знаю Джигса, — сквозь зубы проговорил Керки, — но знаю и Динки. Он не расколется.

— Дай Бог.

Слуга бесшумно удалился.

Дела обстояли скверно. Динки был одним из трех казначеев организации, кассиром и бухгалтером, каких еще поискать. Каждой почтой Динки отсылал в Америку увесистые бандероли с французской и американской валютой. А клиентам маленькой букмекерской конторы наверху поразительно везло — никто не уходил без денег. И мужчины, заходившие побриться и постричься, выходили из парикмахерской намного богаче, чем заходили. Подобное происходило и в табачной лавке в Килбурне — с той лишь разницей, что посетителей в заднюю комнату приглашали выбрать сигары.

— Это все из–за той охоты, — сказал Керки, когда слуга снова зашел. — Придется на днях поговорить с Эдди.

— Совет хочешь?