— Нет, нет, это излишне, я пойду сам, — возразил Брадлей. Он повесил трубку, вернулся к столу и снова взглянул на пакетики с белым веществом. Медлить более нельзя было. Надо принимать определенное решение.

Он направился на кухню и огляделся. При желании можно было спрятать кокаин в каком–нибудь укромном месте, — например, в коробке из–под муки. Но затем он усмехнулся этой вздорной мысли. Вернувшись к себе в комнату, собрал пакетики, пошел с ними снова на кухню и высыпал кокаин в раковину.

Затем отвернул кран. В течение пяти минут равнодушно следил за тем, как шумно стекавшая вода растворяла белое вещество. После того как от кокаина не осталось и следа, он сжег упаковку, оделся и направился в Скотленд–Ярд.

Часом позже он собрался доложить своему начальнику, что при осмотре автомобиля мисс Перрмен ничего обнаружить не удалось. Но начальника он не застал в Скотленд–Ярде, тот уже отправился домой.

Так Джон Брадлей нарушил свой долг. Если бы кто–нибудь сказал ему два часа назад, что он уничтожит во имя любви к женщине улики преступления, он бы расхохотался. А между тем его никогда не оставляло сознание, что рано или поздно Анн Перрмен вступит в конфликт с законом. Она ненавидела его — в этом он не сомневался, как и в том, что ненависть эта была слишком неискусной притворщицей, чтобы обмануть его. Анн пыталась при каждой встрече скрыть свое отношение к нему, и все же, расставаясь с ней, он читал в ее глазах искреннее облегчение.

Брадлей прошел в свой служебный кабинет, опустился на стул и задумался.

Из состояния полудремоты его вывел один из дежурных, принесший горячий кофе. Затем в его сознании опять возникла горькая мысль о том, что пройдет несколько часов, и он предстанет перед судом в качестве обвинителя женщины, которую любил всем сердцем…

В восемь часов утра Анн доставили в суд. В виде исключения ей предоставили возможность поехать на таксомоторе в сопровождении полисмена–стражницы и сыщика. Если бы она обладала в подобных делах опытом, то поняла бы, что полиция относит ее дело к разряду серьезных, требующих особого внимания.

В суде стражница обратилась к ней:

— Только что прибыл мистер Дурзер, ваш адвокат. Лучше всего будет, если вы побеседуете с ним в моей комнате.

Несмотря на то что при встрече с адвокатом присутствовала стражница, разговор удалось провести конфиденциально. Маленький адвокат отвел ее в сторону, к окну, и беспокойно забормотал вполголоса. Нервность этого тщедушного человечка несколько обеспокоила Анн.

— Не обращайте внимания на то, что мои руки так дрожат, — сказал он, заметив ее смущение. — Это у меня давнишнее нервное недомогание. — Он осторожно оглянулся по сторонам и продолжал: — Я пришел к вам с вестями от Марка. Очень возможно, что помимо этого пакета в… машине были спрятаны и другие пакеты… сахарина.