Во второй раз Тони увидел красавицу в вестибюле одною из модных театров. Смокинг Тони сидел на нем безукоризненно.

Она приветливо кивнула ему.

— Мне кажется, я мельком видела вас на улице, мистер Ньютон, — промолвила она, величественно протягивая руку. Я так была погружена тогда в свои мысли, что но сразу узнала вас… Буду очень рада, если вы как–нибудь навестите меня.

— Я буду счастлив… — с поклоном ответил Энтони.

Он вдруг вспомнил своего мертвого друга и подумал, что полковник Мартин мог быть спокоен: жена его, видимо, не испытывала нужды. Достаточно было взглянуть на ее туалет и бриллианты в ушах.

Поклонившись «даме в сером», Энтони заметил приближающегося к ним маленького лысого человека в смокинге и очках в тонкой золотой оправе.

— Черт возьми! Джебюрн? — невольно вырвалось у Тони.

Фото Джебюрна находилось в его «иконостасе» знаменитых мошенников на одном из видных мест, хотя сам этот джентльмен предпочитал всегда оставаться в тени.

Когда–то в Дувр приехал безвестный австрийский эмигрант с двадцатью кронами в кармане и с презрением к своему отечеству в душе. Фамилию свою — Джебюрн — он увидел впервые на указателе дуврской набережной в тот памятный день, когда очутился здесь.

Со временем мистер Джебюрн разбогател; способы, которыми он нажил свое состояние, не лишены были известной оригинальности. Он основал в Лондоне целый ряд клубов, для чего в различных кварталах Вест–Энда покупал или снимал меблированные или немеблированные дома, нанимал штат слуг из бывших своих соотечественников и непременно привлекал в качестве почетных гостей обедневших аристократов. В каждом клубе была неизменно любезная, прекрасно воспитанная хозяйка, принимавшая гостей. Первые этажи были отведены под дансинги для молодежи. Во втором же, куда допускались лишь избранные, шла крупная игра в «тридцать и сорок».

Официально имя Джебюрна не было связано ни с одним из его клубов. Никто из приглашенных, например, на танцевальный вечер к миссис Девидсон, не знал, что очаровательной хозяйке не принадлежит ни один стул из всего роскошного убранства особняка на Флавери–гарденс; никто из гостей не подозревал и того, что она получала тысячу фунтов в год от маленького лысого человека, жившего в небольшой, но уютной квартире в совсем другой части города.

Вполне естественно, что гости, собравшиеся на танцы, попадали и в верхний этаж.

Крупье, заведовавшие игрой, были, конечно, людьми мистера Джебюрна. Их труд оплачивался несравненно лучше, чем труд хозяйки дома. И неудивительно: эти господа ловким движением рук умели переместить карту и повернуть в пользу хозяина «колесо фортуны».