Она шла через поляну, и толпа расступалась перед ней, как воды Красного моря[71]. Все лица повернулись в ее сторону. Все лица улыбались. Все были рады друг другу. Наступил день славы. Никакой боли. Никакого страдания. За всю свою жизнь миссис Хендерсон не ощущала духа Рождества как чуда.

Миссис Хендерсон подошла к миз Ласко. Женщины улыбнулись и кивнули в знак приветствия, а потом рассмеялись над этой глупой чопорностью. Потом обнялись, как некогда разлученные родные сестры. А они случаем… не родные? А все присутствующие? Миссис Хендерсон удержала миз Ласко в объятьях. Затем каждая по-матерински положила руки на плечи тех, что помоложе: Брэйди Коллинза и Дженни Херцог. Всем им вдруг стало легко. В какой-то миг всех посетила одна и та же мысль.

Наконец-то меня понимают.

Ведь миз Ласко больше не придется изображать трезвенницу, Брэйди Коллинзу больше не придется ночевать в конуре, а Дженни Херцог больше не придется раздеваться перед сводным братом. А если какие-нибудь презренные личности, вроде матери или дружков Кристофера, вроде шерифа или Эмброуза Олсона, будут путаться под ногами, их можно просто пырнуть ножом столько раз, сколько потребуется. От непонимающих надо избавляться. А коли дело дойдет до войны – понятно, кто победит.

Потому что в войнах побеждают хорошие парни.

Все четверо опустились на колени и вместе прикоснулись руками к дереву. Дерево излучало приятное тепло, как попка младенца. Они испытали ни с чем не сравнимое умиротворение. Для них будто бы смешались ощущения от прохладной стороны подушки и от теплой ванны. В одно мгновенье лихорадка улеглась. Зуд в руках прекратился. Они наконец обрели покой. Затишье перед бурей.

Мир перед войной.

– Час настал, – изрекла миссис Хендерсон.

Она подтащила свой дорожный чемоданчик. Руки ощупали мягкую кожу. Холодная молния податливо разошлась, будто позвонки разлетелись в стороны. Порывшись в чемоданчике, миссис Хендерсон достала остро заточенный мясницкий нож.

– Вам помочь? – предложил Брэйди Коллинз.

– Конечно, Брэйди. Спасибо. Ты так любезен. Бабушка могла бы тобой гордиться, – ответила она. – Почему бы тебе, к примеру, не постоять на страже?

Улыбаясь, Брэйди Коллинз достал из своего рюкзака пистолет. И начал расхаживать взад-вперед, охраняя соратниц от Тормоза Эда, который, понятное дело, прятался где-то в лесу.

– Можно мне тоже? – с горячностью спросила Дженни Херцог.

– Конечно, можно, Дженни. Не прохлаждаться же тебе тут попусту, голубушка.

С гордой улыбкой Дженни запустила руку в чемоданчик. Она выудила оттуда дюжину швейных иголок и моток черной шерстяной пряжи. Тогда миссис Хендерсон повернулась к собравшимся и пристально вгляделась в беспокойные лица.